Я качаю головой и замечаю тень разочарования на ее лице.
— Ладно, тогда поговорим об аварии. Насколько я понимаю, видимость была очень плохой. Вы видели мальчика до момента столкновения?
— Нет.
— А какие-то хронические болезни у вас есть? — спрашивает Рут. — В таких случаях это бывает полезно. Или, возможно, конкретно в тот день вы плохо себя чувствовали?
Я тупо смотрю на нее, и адвокат недовольно хмыкает.
— Вы все очень усложняете, мисс Грей. Нет ли у вас аллергии на что-либо? Может быть, перед наездом вы чихали или у вас был приступ кашля?
— Я не понимаю вас.
Рут тяжело вздыхает и начинает говорить медленно, как с маленьким ребенком.
— Судья Кинг ознакомился с протоколом вашего допроса на предварительном дознании, и у него в голове уже есть идея приговора. Моя задача — представить случившееся как не более чем несчастный случай, неудачное стечение обстоятельств. Несчастный случай, которого нельзя было избежать и о котором вы искренне сожалеете. А теперь я хочу, чтобы вы произнесли это сами, потому что если вы, например, — она выразительно смотрит на меня, — в тот самый момент зашлись в приступе чихания…
— Но этого не было.
Неужели все это вот так и работает? Нагромождение одной лжи на другую, и все ради того, чтобы получить минимально возможное наказание. Неужели наша система правосудия настолько порочна? Меня начинает тошнить.
Рут Джефферсон просматривает записи и вдруг поднимает на меня глаза.
— А мальчик выбежал перед вами неожиданно, без какого-то предупреждения? Со слов его матери, она выпустила его руку, когда они приблизились к проезжей части, и…
— Она не виновата!
Аккуратно подкрашенные брови адвоката лезут на лоб.
— Мисс Грей, — ровным тоном говорит она, — мы здесь не для того, чтобы решать, кто виноват, а для того, чтобы обсудить обстоятельства, которые привели к данному несчастному случаю, и найти смягчающие. И прошу вас — поменьше эмоций.
— Простите, — говорю я. — Но здесь нет никаких смягчающих обстоятельств.
— Это моя работа — найти их, — отвечает мне Рут. Она кладет свою папку на стол и подается вперед. — Можете мне поверить, мисс Грей, что между двумя годами и шестью существует громадная разница, и если есть хоть что-то, что может оправдать то, что вы убили пятилетнего мальчика и после этого уехали с места происшествия, вы должны сказать мне об этом прямо сейчас.
Мы смотрим друг другу в глаза.
— Я сама хотела бы, чтобы что-то такое было, — наконец говорю я.