|
| Her head sunk on her bosom; her delicate lips trembled a little; she said no more. | Она опустила голову на грудь, ее изящные губы слегка задрожали, она не прибавила ни слова. |
| The way to reassure and console her lay plainly enough before me, if I chose to take it. | Средство успокоить и утешить ее представлялось мне очень ясно и естественно, если я только захочу им воспользоваться. |
| Without stopping to think, I took it. | Я прибегнул к нему, не давая себе времени на размышление. |
| Reminding her that she had herself proposed writing to me when we met that evening, I suggested that she should wait to tell the sad story of her troubles until it was convenient to her to send me the narrative in the form of a letter. | Напомнив ей, что она сама в начале нашего свидания вызвалась написать мне, я предложил, чтобы она отложила грустный рассказ о своих печалях до времени, когда найдет удобным прислать мне его в виде письма. |
| "In the mean time," I added, "I have the most perfect confidence in you; and I beg as a favor that you will let me put it to the proof. | - Между тем, - прибавил я, - имея к вам полнейшее доверие, я прошу позволения доказать его на деле. |
| I can introduce you to a dressmaker in London who is at the head of a large establishment, and I will do it before I leave you to-night." | Я могу рекомендовать вас модистке в Лондоне, у которой большое заведение.., и сделаю это прежде, чем расстанусь с вами сегодня. |
| I dipped my pen in the ink as I said the words. Let me confess frankly the lengths to which my infatuation led me. | С этими словами я обмакнул перо в чернила. |
| The dressmaker to whom I had alluded had been my mother's maid in f ormer years, and had been established in business with money lent by my late step-father, Mr. Germaine. | Модистка, о которой я говорил, была некогда горничной у матушки и основала свой магазин на деньги, данные ей взаймы моим отчимом. |
| I used both their names without scruple; and I wrote my recommendation in terms which the best of living women and the ablest of existing dressmakers could never have hoped to merit. | Без всякого зазрения совести я пустил в ход и его имя, и матушки и рекомендацию мою написал в таких выражениях, что самая искусная из модисток, существующих на земле, и самая превосходная женщина на свете не могла бы надеяться заслужить подобную. |