|
| He brooded over this difficulty, and finally decided that the ceremony should take place on one of these week-days between Christmas and New Year's, when Jennie would be at her work. | Он обдумал это трудное положение и, наконец, решил, что крестины должны состояться в какой-нибудь ближайший будничный день, между Рождеством и Новым годом, когда Дженни будет на работе. |
| This proposal he broached to his wife, and, receiving her approval, he made his next announcement. | Он предложил это жене и, получив ее одобрение, высказал еще одну мысль, которая его заботила: |
| "It has no name," he said. | - У девочки нет имени. |
| Jennie and her mother had talked over this very matter, and Jennie had expressed a preference for Vesta. | Дженни тоже говорила об этом с матерью и сказала, что ей нравится имя Веста. |
| Now her mother made bold to suggest it as her own choice. | Теперь миссис Герхардт осмелилась сама это предложить. |
| "How would Vesta do?" | - Может, назовем ее Вестой? |
| Gerhardt heard this with indifference. | Герхардт выслушал жену с полным равнодушием. |
| Secretly he had settled the question in his own mind. | Втайне он уже сделал выбор. |
| He had a name in store, left over from the halcyon period of his youth, and never opportunely available in the case of his own children-Wilhelmina. | У него было про запас имя, сохранившееся в памяти со времен юности, хотя почему-то он не назвал так ни одну из собственных дочерей: Вильгельмина. |
| Of course he had no idea of unbending in the least toward his small granddaughter. | Разумеется, он и не думал ни о каких нежностях в отношении к внучке. |
| He merely liked the name, and the child ought to be grateful to get it. | Просто это хорошее имя, и девочка должна быть за него благодарна. |
| With a far-off, gingery air he brought forward this first offering upon the altar of natural affection, for offering it was, after all. | С рассеянным и недовольным видом Герхардт возложил свой первый дар на алтарь родственной любви, ибо в конце концов это был дар. |
| "That is nice," he said, forgetting his indifference. | - Недурно, - сказал он, забывая о своем равнодушии. |
| "But how would Wilhelmina do?" | - А может быть, назвать ее Вильгельминой? |
| Mrs. Gerhardt did not dare cross him when he was thus unconsciously weakening. | Миссис Г ерхардт не посмела ему перечить, раз уж он невольно смягчился. |
| Her woman's tact came to the rescue. | Женский такт выручил ее. |
| "We might give her both names," she compromised. | - Можно дать ей оба имени, - сказала она. |
| "It makes no difference to me," he replied, drawing back into the shell of opposition from which he had been inadvertently drawn. |