– Ну что ты, солнышко…
– Когда мы встретились, я в первые дни думала, что это из-за ампутации. Но тогда тебе стало бы легче после син-ро, с Кайсом, или с Патом… Ты даже блокируешься им. Его аурой. Его ивой.
– Я не эмпат.
– Откуда же ты знаешь, что его звезда – Денеб?
Анна зажмурилась.
– Ты написала мне, что расскажешь, когда сможешь, – помолчав, продолжала Дарья. – И я ждала. А потом прочла отчёты и поняла, что ты не сможешь. Никогда.
– Да.
– Я бы никогда и не напомнила тебе о… о Теллуре. Но сегодня ночью с тобой было что-то страшное. Альдиен похож на него, да?
– Это он.
– Но Игорь же сам сказал, что портрет неудачный.
– Что портрет… Достаточно было услышать, как Игорь говорит о нём. Кроме того, Игорь ему подражает.
– Я подражаю Альдиену?!
– Да, милый. Вероятно, неосознанно. Причёска, улыбка, интонации, манера двигаться – неуловимое, но сходство. Ты даже иногда начинаешь прихрамывать.
Игорь залился краской.
– Постой, я ничего не понимаю. Ты знала Антона Альдиена?
– На хэйнском Альдиен означает то же, что Ванор – на староареньольском. «Уходящий». Альдиен – просто буквальный перевод его фамилии.
– Теллур и Ванор? Это тот, что из «Баллады о Рыжем магистре и Эрмедорской ведь…». Слушайте, девочки, Альдиен рыжий…
Наступила пауза.
– Значит, он был в вольной, – бесцветным голосом выговорила Анна, глядя сквозь экран. – А потом в ретшинде. Спасатель – это на него похоже.
– Нюша, это бред какой-то. И какое ты имеешь отношение к Рыжему магистру?
– Я Эрмедорская ведьма, – хмуро призналась Анна.
– Ты?!
– На мне даже печать стоит.
– Давай посчитаем, – предложила Дарья. – Ты была на Теллуре в декабре семьдесят шестого. Альдиен объявился на Земле в августе семьдесят седьмого, с ошбайром в трюме. Ходят слухи, что его видели ещё в июле. И что прилетел он с Хэйна. Ну не мог теллурийский монах за восемь месяцев стать капитаном Звёздного флота!
– Звёздного флота Содружества, – дополнил Игорь. – Навигатор седьмого круга, кормчий-универсал.
– Он может всё, – тихо возразила Анна. – Антонио не просто талантлив. Он гений. У него иная структура личности. Спокойная отвага, полное отсутствие страха небытия, абсолютная свобода мышления, бесстрашное доверие к разуму, психологическая пластичность и внутреннее одиночество.
– Да, Антон был именно таким. На первый взгляд – незаметный тихоня, но потом… Он смотрел на мир с другой высоты и на другую глубину. Он был пятимерным.
– Почему ты выбрал это сравнение? Ты знал, что он занимается многомерными пространствами?
– Когда я с ним летал, он занимался топологией Вселенной. Но, знаешь… История с Ванором – и Альдиен… Как-то не стыкуется. Романтичная страсть – это всё-таки для молодых. Для влюблённости нужно хоть чуточку самообмана, иллюзии. А Антон… Он был молод, конечно, но с его иезуитским умом, с его проницательностью… Не представляю, чтобы он смог увлечься.