| В слабом лунном свете |
| From the bank of the river she must make a pretty picture - no one would guess that she was not setting forth on some quite legitimate expedition. | "Волшебница" скользила по воде. С берега она должна была смотреться великолепно - никто бы и не заподозрил ее в незаконных намерениях. |
| The pilot was saying something else now; Hornblower bent his ear to listen. | Лоцман говорил что-то еще. Хорнблауэр наклонился, чтобы лучше слышать. |
| It had regard to the advisability of having a man at work with the lead taking soundings, and Hornblower would not consider it for a moment. | Оказалось, тот советует поставить на руслене матроса с лотом, но об этом не могло быть и речи. |
| There were only Brown and himself who could do that, and they both might be wanted at any moment in case it should be necessary for the cutter to go about -moreover, there would be bound to be a muddle about fathoms and metres. | Лот способны бросать только Браун или сам Хорнблауэр, а они оба нужны на случай, если придется поворачивать оверштаг - кроме того, обязательно бы вышла неразбериха с метрами и саженями. |
| "No," said Hornblower. "You will have to do your work without that. | - Нет, - сказал Хорнблауэр, - вам придется обойтись без этого. |
| And my promise still holds good." | И мое обещание остается в силе. |
| He tapped his palm with the belaying pin, and laughed. | Он постучал кофель-нагелем по ладони и расхохотался. |
| That laugh surprised him, it was so blood-curdling in its implications. | Смех удивил его самого, такой получился кровожадный. |
| Anyone hearing it would be quite sure that Hornblower was determined upon clubbing the pilot to death if they went aground. | Слыша этот смех, всякий бы подумал, что, если они сядут на мель, он обязательно размозжит лоцману голову. |
| Hornblower asked himself if he were acting and was puzzled to discover that he could not answer the question. | Хорнблауэр спрашивал себя, притворство ли это, и с изумлением обнаружил, что не знает ответа на свой вопрос. |
| He could not picture himself killing a helpless man -and yet he could not be sure. | Он не мог вообразить себя убивающим беззащитного человека, однако, кто знает? |
| This fierce, relentless determination that consumed him was something new to him, just as it always was. | Неукротимая, безжалостная решимость, которая его обуяла, как всегда, казалась чувством совершенно новым. |
| He was aware of the fact that once he had set his hand to a scheme he never allowed any consideration to stop his carrying it through, but he always looked upon himself as fatalistic or resigned. |