– Мадам, не подскажете, где я могу найти Леопольда Давыдовича?
– Фик-фок на один бок! – проговорила старушка неожиданно высоким, почти детским голосом, кокетливо поправив шляпку. – А вы мне конфет не принесли?
Предусмотрительный Маркиз сделал несколько отвлекающих движений руками, и в его правой руке, словно из воздуха, появилась коробка шоколадных конфет.
– Сразу видно приличного человека! – промурлыкала старушка, отправляя в рот одну за другой четыре конфеты. – Чай пила, конфеты ела, позабыла, с кем сидела…
– Так где же я могу найти Леопольда Давыдовича? – повторил Леня свой вопрос.
– Ах, так вы к Леопольду… – разочарованно протянула старушка. – А я уж думала, что ко мне… Леопольд, он в своей комнате. Это третья дверь налево по коридору…
Маркиз поблагодарил старушку и пошел в указанном направлении.
Она проговорила ему вслед звонким детским голосом:
– В этой маленькой корзинке есть помада и духи, ленты, кружево, резинки – что угодно для души…
Подойдя к третьей двери, Маркиз постучал.
– Входите! – донесся из-за двери густой красивый голос.
Леня толкнул дверь и оказался в небольшой, заставленной старой мебелью комнате. Должно быть, когда-то этой мебелью была обставлена целая квартира, и сейчас она едва помещалась в комнате. Здесь было несколько кресел красного дерева с оскаленными львиными мордами на подлокотниках, диванчик с потертой бархатной спинкой, ломберный столик с гнутыми ножками, покрытый поеденным молью зеленым сукном, несколько венских стульев, изящный секретер и еще несколько предметов мебели. Все вместе это напоминало скорее не жилую комнату, а небольшой антикварный магазин, дела в котором идут не самым лучшим образом.
В довершение ко всему, стены комнаты были оклеены многочисленными выцветшими афишами. На всех этих афишах был изображен один и тот же человек, но в разные периоды своей жизни. Впрочем, на всех афишах это был атлетически сложенный мужчина с густой львиной гривой темных волос и длинными, лихо закрученными усами. Подписи на афишах сообщали, что это – Леопольд Страдивари, знаменитый укротитель.
Фамилия Страдивари была сценическим псевдонимом, настоящей фамилии Леопольда не знал никто.
Правда, на этих же афишах красовались не львы, не тигры, не слоны и даже не медведи, а пудели, болонки и другие собачки не самых крупных пород.
Леопольд Страдивари всю жизнь дрессировал собачек и достиг в этом искусстве необычайных высот. Его собачки умели считать (по крайней мере, до десяти), лаем отвечали на самые заковыристые вопросы, разыгрывали замечательные сценки.