|
| Frank picked up his hat and coat. | Фрэнк взял пальто и шапку. |
| "Oh, it was true! | - Ну, ясно, это правда! |
| I must always have known it. | Наверно, я всегда это знал. |
| The memories of Mum playing her spinet in a room you could never have owned! | Мне вспоминалось, мама играла на своем клавесине в комнате, какой у тебя сроду не было! |
| The feeling you hadn't always been there, that you came after me. | И я чувствовал: тебя раньше не было, я был до тебя. |
| That she was mine first." | Сперва она была моя. |
| He laughed soundlessly. | - Он беззвучно засмеялся. |
| "And to think all these years I've blamed you for dragging her down, when it was me. | - Надо же, сколько лет я клял тебя, думал, ты затащил ее в болото, а это все из-за меня. |
| It was me!" | Из-за меня! |
| "It was no one, Frank, no one!" the priest cried, trying to pull him back. | - Тут никто не виноват, Фрэнк, никто! -воскликнул священник и схватил его за, плечо. |
| "It's a part of God's great unfathomable plan; think of it like that!" | - Неисповедимы пути господни, поймите это! |
| Frank shook off the detaining hand and walked to the door with his light, deadly, tiptoed gait. | Фрэнк стряхнул его руку и легким, неслышным своим шагом, шагом опасного крадущегося зверя пошел к выходу. |
| He was born to be a boxer, thought Father Ralph in some detached corner of his brain, that cardinal's brain. | Да, он прирожденный боксер, мелькнуло в мозгу отца Ральфа - в бесстрастном мозгу прирожденного кардинала. |
| "God's great unfathomable plan!" mocked the young man's voice from the door. | - "Неисповедимы пути господни!" - передразнил с порога Фрэнк. |
| "You're no better than a parrot when you act the priest, Father de Bricassart! | - Когда вы разыгрываете пастыря духовного, вы просто попугай, преподобный де Брикассар! |
| I say God help you, because you're the only one of us here who has no idea what he really is!" | Да помилуй Бог вас самого, вот что я вам скажу, из всех нас вы тут один понятия не имеете, что вы такое на самом деле! |
| Paddy was sitting in a chair, ashen, his shocked eyes on Meggie as she huddled on her knees by the fire, weeping and rocking herself back and forth. | Пэдди, мертвенно-бледный, сидя на стуле, не сводил испуганных глаз с Мэгги, а она съежилась на коленях у камина и все плакала и раскачивалась взад и вперед. |
| He got up to go to her, but Father Ralph pushed him roughly away. | Он встал, шагнул было к ней, но отец Ральф грубо оттолкнул его. |
| "Leave her alone. | - Оставьте ее. |
| You've done enough! | Вы уже натворили бед! |
| There's whiskey in the sideboard; take some. | Возьмите там в буфете виски, выпейте. |