На протяжении всего этого рассказа Уодли держал дуло пистолета направленным на меня, как указательный перст.
– Откуда он взял пистолет двадцать второго калибра с глушителем? – спросил я.
– Он носил его не первый год. Давным-давно я купил редкий комплект из трех штук – наверное, таких не больше ста во всем мире – и подарил один пистолет Пэтти Ларейн и один Лонни. Но в это мы углубляться не будем. Хочешь верь, хочешь нет, но когда-то я очень любил Лонни.
– Не понимаю, зачем он взял с собой пистолет в ту пятницу.
– А он с ним не расставался. Это помогало ему чувствовать себя мужчиной, Тим.
– Ох, – сказал я.
– Что, никогда не приходило в голову?
– Если он так расстроился, глядя на нас с Джессикой, то почему не всадил в меня пулю?
– Ты не носишь с собой пистолета, – сказал Уодли, – потому что можешь им воспользоваться. А он не мог. Уж я-то знаю Лонни. Внутри он, без сомнения, рвал и метал. Убить тебя, убить Лорел, – но, конечно, он не мог сделать ни того, ни другого. Ведь он был такой душка.
– И потому убил себя?
– Я не хочу врать. Здесь виноват не только ты. У него были крупные неприятности с деньгами. Светил здоровенный срок. Он сдался на мою милость месяц назад. Умолял помочь. Я сказал, что попробую. Но, знаешь ли, даже в моем капитале это проделало бы чересчур большую брешь. Он чувствовал, что до конца я идти не намерен.
Меня вновь стала пробирать дрожь. Конечно, наряду со всем остальным сказывалась и усталость, но мои ботинки и штаны на заду уже промокли.
– Хочешь развести костер?
– Да, – сказал я.
Он поразмыслил над этим.
– Нет, – сказал он наконец, – боюсь, это отнимет слишком много времени. Все кругом сырое.
– Да.
– Ненавижу дым.
– Да.
– Извини, – сказал он.
Мои руки играли с песком. Вдруг он выстрелил. Вот так, ни с того ни с сего. Пок. Пуля взметнула фонтанчик в дюйме от моего каблука.
– Зачем ты это сделал? – спросил я.
– Не пытайся ослепить меня песком.
– Ты хорошо стреляешь.
– Я тренировался.
– Вижу, что не зря.
– От природы мне этого не дано. Я от природы неловок, за что бы ни брался. По-твоему, это честно?
– Нет, наверное.
– Одного этого довольно, чтобы снюхаться с дьяволом.
Мы умолкли. Я старался не дрожать. Мне пришло на ум, что моя трясучка может разозлить его, и как он тогда поступит?
– Ты не рассказал мне остального, – произнес я. – Что ты сделал, когда позвонила Джессика?
– Попробовал ее успокоить. Я и сам был не в своей тарелке. Лонни умер! Потом я велел ей ждать в машине. Обещал приехать.
– Какие у тебя были планы?
– Я еще не начал их строить. В такие моменты все, что ты можешь сказать себе, – это «Ну и каша!». Я не представлял, с какой стороны браться за дело, но тем не менее выехал в Рейс-Пойнт. Однако мне неверно объяснили дорогу. Я угодил на северную окраину Труро, и все пошло наперекосяк. Когда я добрался до Рейс-Пойнта, Лорел уже не было и машины тоже. Я вернулся в Бич-Пойнт – хотел сказать Пэтти Ларейн, что я думаю о ее инструкциях насчет дороги, но не нашел и ее. В ту ночь она так и не явилась обратно. И я больше никогда не видел лица Джессики.