Сделать пятьдесят ненужных шагов до ее двери значило неизбежно привлечь к себе внимание. Мне вряд ли удалось бы дойти туда, позвонить, а потом вернуться к машине, не попавшись никому на глаза. Однако еще хуже было бы поставить автомобиль перед другим домом и тем возбудить подозрения владельца. Каким одиночеством веяло в этом оазисе среди печальных карликовых сосен! Я подумал о старых индейских могилах, которые когда-то, наверное, были разбросаны по этим густо заросшим равнинам. Конечно, Мадлен всегда хорошо принимала мрачное окружение, соответствующее ее упадкам духа, – оно помогало ей воспрянуть снова. А вот жить в доме вроде нашего, где иногда болезненно диссонируешь с веселой пестротой интерьера, – нет, для Мадлен вряд ли можно было придумать что-нибудь хуже.
Я нажал кнопку звонка.
Только заслышав ее шаги, я позволил себе твердо поверить в то, что Мадлен дома. Она задрожала, едва увидев меня. Я ощутил ее волнение так ясно, как будто она выразила его словами. Она была обрадована, разгневана, но не удивлена. Она успела накраситься, благодаря чему я понял (поскольку обычно она не накладывала на лицо косметику до самого вечера), что она ждала посетителя. Несомненно, этим посетителем был я.
Впрочем, нельзя сказать, чтобы меня приняли с распростертыми объятиями.
– Вот дурень, – сказала она, – примерно такой выходки я от тебя и ожидала.
– Мадлен, если ты не хотела, чтобы я приезжал, не надо было вешать трубку.
– Я тебе перезвонила. Никто не ответил.
– Нашла мое имя в справочнике?
– Не твое, а ее. – Она оглядела меня. – Жизнь на чужих харчах тебе явно не на пользу, – сказала она, закончив осмотр.
Мадлен несколько лет проработала хозяйкой в хорошем нью-йоркском баре-ресторане и не любит, когда ее выводят из равновесия. Дрожать она перестала, но голос ее звучал так, словно не совсем ей подчинялся.
– Прими, пожалуйста, к сведению, – сказала она, – что если ты проведешь здесь больше пята минут, соседи начнут звонить друг другу и выяснять, кто ты такой. – Она бросила взгляд в окно. – Ты пришел пешком?
– Моя машина на дороге.
– Гениально. Лучше уходи сразу. Ты просто спрашивал, как проехать, окей?
– Что это за соседи, которых ты так уважаешь?
– Слева живет семья полицейского, а справа – двое пенсионеров, мистер и миссис Язва.
– А я думал, может, тут рядом твои старые друзья из мафии.
– Да, Мадден, – сказала она, – десять лет прошло, а воспитания у тебя не прибавилось.
– Я хочу с тобой поговорить.
– Давай лучше снимем номер в Бостоне, – сказала она. Это был вежливый вариант пожелания, чтобы я катился ко всем чертям.