| Он отдавал должное томной элегантности богатых хлопковых и рисовых плантаторов, приезжавших в Саванну из своих увитых плющом резиденций, гарцевавших по улицам на породистых лошадях, эскортируя экипажи не менее элегантных дам, за которыми катили фургоны с черной челядью. |
| But Gerald could never attain elegance. | Однако самому Джералду элегантность не давалась, хоть умри. |
| Their lazy, blurred voices fell pleasantly on his ears, but his own brisk brogue clung to his tongue. | Протяжный ленивый говор приятно ласкал ему слух, но его собственный язык не был для этого приспособлен, и речь Джералда по-прежнему звучала резко и грубовато. |
| He liked the casual grace with which they conducted affairs of importance, risking a fortune, a plantation or a slave on the turn of a card and writing off their losses with careless good humor and no more ado than when they scattered pennies to pickaninnies. | Ему нравилась небрежная грация, с какой богатые южане заключали крупные сделки или ставили на карту раба, плантацию, целое состояние и расплачивались за проигрыш, ни на секунду не теряя хорошего расположения духа, так же легко и беспечно, как швыряли мелкую монетку негритенку. |
| But Gerald had known poverty, and he could never learn to lose money with good humor or good grace. | Но Джералд, знавший в жизни нужду, не мог невозмутимо и благодушно относиться к денежным потерям. |
| They were a pleasant race, these coastal Georgians, with their soft-voiced, quick rages and their charming inconsistencies, and Gerald liked them. | Они были славный народ, эти южане с прибрежных плантаций - нежноголосы, горячие, забавные в своих непостижимых прихотях: они нравились Джералду. |
| But there was a brisk and restless vitality about the young Irishman, fresh from a country where winds blew wet and chill, where misty swamps held no fevers, that set him apart from these indolent gentlefolk of semi-tropical weather and malarial marshes. | Но молодого ирландца, явившегося сюда из страны холодных влажных ветров. Дующих над повитыми туманом топями, не таящими в себе тлетворных миазмов, отличала такая крепкая жизненная хватка, какая и не снилась высокомерным отпрыскам благородных семей из края тропического солнца и малярийных болот. |
| From them he learned what he found useful, and the rest he dismissed. | Он перенимал у них то, что считал для себя полезным, и отбрасывал остальное. |
| He found poker the most useful of all Southern customs, poker and a steady head for whisky; and it was his natural aptitude for cards and amber liquor that brought to Gerald two of his three most prized possessions, his valet and his plantation. |