| From this unseen receiver a little thread of green smoke rose vertically into the quiet air. | Из этого невидимого приемника поднималась вверх струйка зеленого дыма. |
| As I looked, the handling-machine, with a faint and musical clinking, extended, telescopic fashion, a tentacle that had been a moment before a mere blunt projection, until its end was hidden behind the mound of clay. | Многорукая машина с негромким музыкальным звоном вдруг вытянула, как подзорную трубу, щупальце, казавшееся минуту назад тупым отростком, и закинула его за кучу глины. |
| In another second it had lifted a bar of white aluminium into sight, untarnished as yet, and shining dazzlingly, and deposited it in a growing stack of bars that stood at the side of the pit. | Через секунду щупальце подняло вверх полосу белого алюминия, еще не остывшего и ярко блестевшего, и бросило ее на клетку из таких же полос, сложенную возле ямы. |
| Between sunset and starlight this dexterous machine must have made more than a hundred such bars out of the crude clay, and the mound of bluish dust rose steadily until it topped the side of the pit. | От заката солнца до появления звезд эта ловкая машина изготовила не менее сотни таких полос прямо из глины, и куча голубоватой пыли стала подниматься выше края ямы. |
| The contrast between the swift and complex movements of these contrivances and the inert panting clumsiness of their masters was acute, and for days I had to tell myself repeatedly that these latter were indeed the living of the two things. | Контраст между быстрыми и сложными движениями всех этих машин и медлительными, неуклюжими движениями их хозяев был так разителен, что мне пришлось долго убеждать себя, что марсиане, а не их орудия являются живыми существами. |
| The curate had possession of the slit when the first men were brought to the pit. | Когда в яму принесли первых пойманных людей, у щели стоял священник. |
| I was sitting below, huddled up, listening with all my ears. | Я сидел на полу и напряженно прислушивался. |
| He made a sudden movement backward, and I, fearful that we were observed, crouched in a spasm of terror. |