| Как переносил Кассий Колхаун свое поражение, никто не знал; его больше не видели в гостинице "На привале", но причина его отсутствия была понятна: тяжелые, почти смертельные раны надолго приковали его к постели. Несмотря на то, что раны Мориса не были такими тяжелыми, как у его противника, он тоже был прикован к постели. Ему пришлось остаться в гостинице Обердофера -- в скромном номере, потому что даже слава победителя не изменила обычного небрежного отношения к нему ее хозяина. После дуэли он потерял сознание от большой потери крови. |
| He could not be taken elsewhere; though, in the shabby apartment to which he had been consigned, he might have thought of the luxurious care that surrounded the couch of his wounded antagonist. | Его нельзя было никуда перевозить. Лежа в неуютном номере, он мог бы позавидовать заботам, которыми был окружен его раненый соперник. |
| Fortunately Phelim was by his side, or he might have been still worse attended to. | К счастью, с мустангером был Фелим, иначе положение его было бы еще хуже, |
| "Be Saint Pathrick! it's a shame," half soliloquised this faithful follower. "A burnin' shame to squeeze a gintleman into a hole like this, not bigger than a pig-stoy! | -- Святой Патрик! Ведь это же безобразие! -вздыхал верный слуга.-- Сущее безобразие -впихнуть джентльмена в такую конуру! |
| A gintleman like you, Masther Maurice. | Такого джентльмена, как вы, мистер Морис. |
| An' thin such aytin' and drinkin'. | И еда никуда не годится, и вино. |
| Och! a well fid Oirish pig wud turn up its nose at such traytment. | Хорошо откормленный ирландский поросенок, наверно, отвернулся бы от того, чем тут нас кормят. |
| An' fwhat div yez think I've heerd Owld Duffer talkin' about below?" | И как вы думаете, что этот старый Доффер говорил внизу... |
| "I hav'n't the slightest idea, my dear Phelim; nor do I care straw to know what you've heard Mr Oberdoffer saying below; but if you don't want him to hear what you are saying above, you'll moderate your voice a little. | -- Я не имею ни малейшего представления и мне совершенно безразлично, дорогой Фелим, что говорил Обердофер внизу, но если ты не хочешь, чтобы он слышал, что ты говоришь наверху, то умерь, пожалуйста, свой голос. |