Выудил из второго ряда трехтомник Фихтенгольца, потертый, с карандашными пометками на полях. Пойдет, тем более за такую смешную цену. Перетряхнул полки и добавил сверху Понтрягина с Колмогоровым, а затем поволок находки к кассе. На первое время хватит.
И срочно нужна финансовая независимость. Не бегать же каждый раз к папе с протянутой рукой?! Деньги в моем положении - не проблема, но надо срочно придумать обоснование, откуда они могут у меня появляться.
Пятница, 09 сентября 1977, вечер
Ленинград, Измайловский пр.
На ужин была «синяя птица», тушенная в сметане, и картошка. Я дождался момента, когда сытость уже привела родителей в благодушное настроение, и запустил свой стартап, заявив:
- А я решил себе хобби завести.
- Ммм? - папа с интересом обернулся.
- Мам, ты не против, если я твоей швейной машинкой попользуюсь?
- А? - неподдельно изумилась она и поперхнулась чаем.
- Что? - пораженный папа шлепнул ей ладонью промеж лопаток. Она с облегчением вдохнула и убрала пальцем выкатившуюся слезинку.
- Мне кажется, что шить - не сложно... - с энтузиазмом продолжил я, - хочу попробовать. Я в журнале выкройку рубашки нашел, можно? А, можно?
Этой просьбой я сделал им вечер. Ничего, это было ожидаемо. Я невозмутимо допивал чай, отвечая на заковыристые вопросы.
Машинка? Да чего сложного-то? Нитку заправляй, да шей, ты ж неделю назад мне форму подшивала, я наблюдал. Ткань? Да купил метр восемьдесят смесовой. Ой, мам, а сколько там тканей интересных! И дешево-то как! Сколько сшить всего можно!
Последнее было правдой. До-фи-га! Очень, очень много разнообразных и качественных тканей в продаже, аж глаза разбежались. Поле непаханое. Шей - не хочу!
Когда шквал вопросов и подколок сошел на нет, я заставил папу поработать манекеном. Уже на этапе съемки мерок он что-то заподозрил, видимо, слишком уверенно я себя вел, и дальше мама давилась ухмылками в гордом одиночестве. Папа же посматривал скучный ничейный футбол и одним глазом косил в угол, где я, для виду поглядывая в «Работницу», сначала вычерчивал на кальке выкройку, а затем раскатал материал и начал кроить.
- Эк ты ловко ножницами, - заметил он, окончательно отворачиваясь от телевизора.
- Это ж не топор, - откликнулся я, - вот с тем бы намучался.
- Кхе... Причем тут топор? - с недоумением уточнил он.
- А... Ты не знаешь, - сообразил я и, продолжая кроить, пояснил, - слово «рубашка» происходит от слова «рубище». Ну, это очевидно... Сейчас так называют ветхую одежду. А вот раньше «рубищем» была одежда из грубой толстой ткани, обычно со швами наружу. Кроили кое-как, шили из разновеликих кусков и лоскутков. А вот эти самые куски, в связи с отсутствием ножниц, рубили из ткани топором. Поэтому - «рубище». Сам понимаешь, какого качества выкройка тогда получалась.