— Есть чего? — нетерпеливо спросил, обходя кавказские условности про дела и здоровье, Катаев.
— Да вот, по той же цене, — достал из кармана «пакет», сложенный несколько раз листок бумаги — Тимур.
— Ты во мне, что торчка разглядел? — стараясь говорить спокойно, но, не реагируя на протянутую руку, бросил Костя.
Тимур улыбнулся одними губами:
— Какой ты рэзкий… Дури купи… Там всё написано…
Сергей врубился быстрее:
— Триста?
И, дождавшись утвердительного кивка, протянул три сторублёвки.
— Всё здесь? — на порядок миролюбивее спросил Костя.
— Почти… Чэго там нэт, сейчас скажу и условие моё…
Рябинин, повертев в руках «пакет», не разворачивая, сунул его в карман.
Не сговариваясь, уже попятнаные одной темой, все трое присели на корточки.
Подняв с земли ивовый прутик, Тимур, соскабливая с кроссовок комочки грязи, выдал информацию.
— В Хатуни, карочэ, есть два ваххабиста, — он усмехнулся, — Турпал и Саламбек… Лэт по двадцать им… Когда вторая война началась, родня их отправила в Баку, карочэ, вроде в институт… Там дядя у кого-то… Балыиой чэловэк. Они в Баку в какой-то центр исламский паступили. Чэго дэлали там я нэ знаю, но нэдавно вэрнулись сюда. Я угощал их нэмного… Потом они накурились, карочэ, давай хвастать… Про эмиров, стволы у них гдэ-то закопаны, связь, кароч, есть… Эмира ждут какого-то, в общем… Машина у них есть… Вот, и…
— Какая? — притормозил его Серёга.
— А? Сэмёрка, новая…
— БМВ? — шутки ради уточнил Костя.
— He-а, наша… — не понял юмора Тимур, — в Махачкале брали… Эт-та, кароч, у них там постоянно «Стэчкин» и «эфка».
— За ними есть что? — отбросив игривый тон, серьёзней вцепился в информатора Катаев.
— Этого, клянусь, не знаю… Далжно быть… На листке, кароч, фамилии их и номер машины. Они послезавтра в город поедут, на базар… Можэте их хапнуть…
— А тебе бак авиационного бензина?
И Катаев, и Рябинин знали, что в его мире ничего просто так не делается, поэтому на вопрос Кости, глаза Тимура пыхнули натуральным интересом:
— He-а… Кароч, дайте слово. Стэчкин мнэ отдадите…
— А зачем тебе ствол ты ж не ваххабист? — закинул ему Костя.
— Так этих пид… сов знаешь сколька кругом? Мынэ вэдь тож жить ахота…
Прутик сломался в руках парня. Он в упор в глаза посмотрел на Катаева:
— Ну что, слово офицэра дашь?
Уголок его рта на секунду сполз в сторону, делая лицо ассиметричным, словно оскаливаясь. Но тут же вернулся обратно. Костю на секунду посетило чувство неуверенности, но тут же испарилось. Кадр для будущей работы был интересный.
— Слово даю, — улавливая боковым зрением, одобрительный кивок Рябинина, сказал Костя, — но только при условии, что ты не наплел…