– Ну… да. Что-то в этом роде.
– Она наврала. У нее были совершенно мокрые кроссовки. От корпуса до корта асфальтовая дорожка. Если она бежала, да еще торопилась, вряд ли она забегала в какую-нибудь лужу. А кроссовки мокрые. Почему?
– Почему?
– Потому что она пришла не из дома.
– А откуда?
Теперь вздохнула Марина. Этот вздох означал все то же – как ты туп, боже мой!
– Я не знаю! Странно, что она наврала. Зачем она вам сказала, что пришла из дома? Вы ведь ее не спрашивали!
– Не спрашивал. Собственно говоря, мне совершенно все равно, откуда именно она пришла.
– Вот именно. А она с ходу заявила, что проспала, бежала и все такое. А ночью она с кем-то разговаривала. Ну, в кустах. Помните?
– Помню.
– Она говорила – уезжай, только попробуй не уехать, я не хочу, чтобы меня видели с тобой, особенно после того, что ты сделал.
– Вы все это запомнили?!
– Ну, конечно, – сказала Марина с досадливой гордостью. Сидеть на бортике было холодно и мокро. Руки покрылись мурашками, она дрожала. – Я уверена, что это имеет отношение к убийству!
– К… убийству?
– Ну да! К трупу в пруду.
Федор Федорович Тучков зачерпнул воды и плеснул себе в физиономию.
– Вы считаете, что это Вероника его утопила и пристегнула ремнем к свае?
– Да не Вероника, а тот, с кем она разговаривала. Вероника – сообщница.
– Ах, вот оно что! – поразился Федор Тучков Четвертый. – А зачем ее сообщник утопил в пруду мирного отдыхающего?
– Не знаю! Это нужно выяснить. Кстати, вы не знаете, когда он приехал?
– Кто?
– Труп. Ну то есть тот, кто впоследствии стал трупом.
– Понятия не имею. Я приехал за день до вас, они уже все здесь были.
– Кто все?
– Все, кто сидит с нами за столом. Вероника с дедом, Юля с Сережей, те двое, что были с вами, когда вы его нашли…
– Галя и Вадим, – подсказала Марина.
– Да, – согласился Федор Тучков. – Элеонора Яковлевна с дочерью, и Геннадий Иванович, и эта… с золотым зубом.
– Валентина Васильна, – опять подсказала Марина, чувствуя себя почти как та, что «написала убийство». Свое убийство она пока еще не написала, но «приключение продолжалось», и вполне в духе Джона Б. Пристли, и героиня получила в бассейне первый поцелуй героя, который под конец, возможно, окажется в выцветших и потертых джинсах, а вовсе не в чудовищной гавайской рубахе!
– Ну да. Все они уже были здесь. Может, у кого-то из них спросить?
– Нет, – решительно сказала Марина, – я уже все придумала.
– Что? – перепугался Федор Тучков.
– Я все выясню и так, спрашивать ни у кого ничего не буду.
– Как это?
– Очень просто, – объявила она с непередаваемым тройным превосходством женщины, доктора наук и профессора.