– Так скажи нам, – подтолкнула ее Алара.
– От иллюминатов!
Прист даже попятился.
– Ты уверена, Фэйт? – засомневался он. – Я думал, мой дед – последний член Легиона, который их видел, а это случилось больше сорока лет назад.
Моя тетя сжала губы и тяжело сглотнула, собираясь с духом.
– Если они снова меня похитят, я буду требовать установления личности. Но они ведь меня допрашивали три дня, значит считали, что не ошиблись.
Несколько мгновений никто из нас не мог ни пошевелиться, ни произнести хоть слово.
– Но почему они тебя похищали? – наконец спросила Алара. – Что хотели узнать?
– Кое-что, чего они не узнают. Что я унесу с собой в могилу. Но когда это случится, я прихвачу с собой несколько этих ублюдков.
– Если Андрас откроет ворота, я уверен, он убьет их всех, – успокоил Лукас. – Понимаю, это рискованно, но если ты нам поможешь, мы, возможно, сумеем его остановить.
– Я не собираюсь помогать вам совершить самоубийство. – Фэйт напряглась. Она смотрела с упрямством, давая понять, что не передумает.
– Я займу твое место, – машинально сказала я.
Фэйт резко повернулась ко мне:
– Это совсем не так работает, Кеннеди! Мой долг останется со мной, пока я не умру или не передам его преемнику.
– Так передай его мне!
Если кто-то и должен взять на себя пожизненную обузу защиты мира от демонов и духов, так это я.
Тетя побледнела:
– Твой отец никогда не хотел, чтобы ты в это впуталась.
Меня обожгло гневом.
– Мой отец бросил меня! Он не потрудился явиться, даже когда умерла мама! Мне наплевать, чего ему хочется, я и так уже во все впуталась!
Фэйт смотрела на меня, словно лишившись дара речи. Наконец она сказала:
– Он ошибся, Кеннеди. Но есть кое-что, чего ты не знаешь. И я не стану направлять его единственное дитя на опасный путь.
– А позволить Андрасу набраться достаточно сил, чтобы открыть ворота, – это не опасно для меня?
Фэйт сняла желтую перчатку и бросила в раковину, потом молча прошла мимо меня, но у двери остановилась:
– Твой отец не тот, кем ты его считаешь, и даже если на меня обрушатся небеса, я не навлеку на тебя это ужасное проклятие!
Я стояла перед дверью спальни Фэйт и набиралась храбрости. Мне так нужно о многом ее спросить, и, возможно, она бы сумела ответить.
Но едва я подняла руку, чтобы постучать, дверь открылась.
Моя тетя стояла в джинсах и фланелевой рубашке, волосы были заплетены в косу, которая спадала на спину. Один-единственный взгляд на ее спальню подсказал мне, что это вариант пижамы, придуманный Фэйт.
На потолке над кроватью с четырьмя столбиками для балдахина обнаружилось Око Вечности, зажатое между доходившими до потолка металлическими полками. Те были набиты всякой всячиной: от пластиковых бутылок из-под молока, наполненных святой водой, и керамических банок с каменной солью до потрепанных дорожных атласов и гигантских распятий, которые выглядели так, словно висели прежде на церковных алтарях.