Ник остался один, он раскрыл саквояж, но, заметив лежавшие на верху камзолы, расшитые золотом, решил, что разберет вещи позже, если вообще станет их разбирать, и поднялся на палубу. Над головой раздувались и еле слышно хлопали на ветру паруса из колдовской паутины. Присмотревшись можно было заметить тонкие серебристые нити.
«Шепот ветра» медленно выходил из гавани. Пестрая толпа на пристани, белые дома с садами за решетчатыми оградами, склоны холмов, поросшие кустарником – постепенно отдалялись. Яркие запахи гавани, стали ослабевать, но не исчезли до конца. Особенно настойчивым оказался запах жасмина, растворившийся в воздухе.
Ник успел сделать лишь несколько шагов, радуясь, что волны на море совсем слабые, корабль едва качает, и не нужно думать о том, как удержать равновесие.
– Принцу Дариану следовало бы занять отдельную каюту, а не водиться со всякими оборотнями, – раздался презрительный голос.
Откинувшись на удобном кресле, Наргис лениво разглядывал облака. Он уже успел переодеться, но даже в такую жару остался верен черным цветам своей команды, легкий костюм был украшен самоцветами. К поясу пристегнут меч. Рядом стоял столик с прохладительными напитками. Тент, который должен был прикрывать его от горячих лучей, исчез, темный принц наслаждался солнцем.
– Я сам решаю, как мне поступать, – ответил Ник.
– Решаешь? Ты? Насколько мне известно, за тебя все решают слуги, – Наргис даже не повернул головы, по-прежнему разглядывал появившиеся на небе облака. – А сейчас, когда тебя выпустили из дворца, ты даже не смеешь отстаивать свои права на личную каюту.
– Это не так!
– Не хочешь силой доказать свое превосходство? – Наргис приподнялся, забыв про облака, он с презрением смотрел на Ника.
На палубу поднялись Кристина с Ольдой, они спокойно разговаривали, но, заметив происходящее, умолкли.
– На состязаниях, – ответил Ник. – Уже осенью, мы сразимся с вашей командой.
– Зачем же тянуть? – Наргис встал, глаза его заблестели, рука потянулась к рукоятке меча. – Мы можем сразиться прямо сейчас.
– Только не на моем корабле, – прогремел чей-то голос.
Ник обернулся. Возле люка, ведущего в трюм, стоял юноша в капитанском мундире с начищенными пуговицами и белой фуражке с золотыми нашивками. Из-под прямых светлых бровей смотрели спокойные темно-карие глаза, что совсем не сочетавшиеся с бледной кожей. Глаза казались бы добрыми, если бы не узкие губы, изогнутые в едва заметной иронической усмешке.
– Имею честь быть капитаном «Шепота ветра», – он чуть склонил голову.
– Врешь, – когда Темка появился на палубе никто и не заметил. – Тебе лет-то сколько? Ты, наверное, юнга.