Нортон все-таки одолжил сто тысяч Эдику, и тот на прощание сказал:
— Ты все-таки загляни к нам в музей, Роберт. Просто из любопытства. Работаем с восьми до восемнадцати, входной билет — двадцать рублей. Может что и подберешь, в счет долга.
Нортон решил нанести визит в музей через пару недель. Эдика вызвала смотрительница.
— А! Это ты! — обрадовался Эдик. — Надумал, в счет долга? Есть Брюллов, Иероним Босх и еще кто-то на подходе, уточню сейчас у своих парней. Выбирай. Если не торопишься — выбирай любого, что на стенках висят. В течение недели будет готов. За стольник. Кстати, жаль, не взял у тебя больше — мамаша приехала со своим мужиком, и все равно пришлось у Пузырева одалживать.
— Неделя…мамаша… — Нортон захлопал глазами, — я ничего не понимаю, Эдуард.
— Уэстлейк меня дел много. Ты пока прогуляйся по музею. Посмотри, подумай. Потом подойдешь. Кабинет на втором этаже, с табличкой «заместитель». — Эдик убежал обратно. Подумал, что Нортон мелковат для российского бизнеса. По мелочи — да, идеальный партнер. Но расти надо в любом деле. Тормозит англичанин.
Эдик ошибся. Роберт Нортон оказался достойным отпрыском своих предков, английских сэров, с сигарой и стэком, завоевавших полмира. Чутье на подделки у него имелось, соображал он неплохо, поэтому через три часа появился в кабинете Эдика со сверкающими глазенками — такие бывают у подростков, нацеленных впервые зажать подружку в темном уголке. В кабинете Эдика сидел вразвалочку один из ребят-реставраторов, и Нортон решил подступить к делу с другого конца:
— Так что там с мамашей, Эдуард Максимович?
Движением подбородка Эдик отпустил реставратора и сказал:
— Интересного мало. Приехала со своим мужиком, и начали орать. Все. Мальчишки на мамашу. Та — на мальчишек.
— А мужик?
— Мужик самый спокойный. Он только потом орал, когда машину покупал в автосалоне.
— На кого?
— На всех. Чтобы заткнулись и не орали. На Кольку больше — это второй, фальшивый мальчишка. Он первый там заорал. Из-за машины…
Но тут за реставратором закрылась дверь, и Нортон спросил:
— Я видел там, в музее, я видел парочку мальчишек. Какой настоящий? По-моему, они все…или я ошибаюсь?
— Нет, оба фальшивые. То есть, настоящие.
— Какого художника?
— Неизвестного. В принципе, я числюсь отцом, — сказал Эдик.
— Это понятно, — сказал Нортон, посмотрев еще раз на дверь. — Мне настоящий нужен. Он где?
— Вечером будут дома. Оба будут. На кой черт они тебе сдались?
— Естественно, хочу продать. Но только настоящего.
— Ты о чем говоришь? — изумился Эдик. — Ты разве работорговец?
— Я о картине. «Мальчик в охотничьем костюме» Филдса. И еще «Мальчик в голубом» Пикассо. А ты про каких?