Миссис Питт смотрела на прохожих, которые выглядели такими беззаботными, что казалось, будто их не волнует ничто на свете, кроме того, модно или нет они одеты и посмотрел ли прошедший молодой человек на них или на девушку, идущую следом. Однако под этой видимой беззаботностью у них тоже могли скрываться разбитые сердца. Каждый из них должен был чего-то добиться в жизни или оказаться неудачником, а цена этого успеха или неуспеха была очень велика – возможно, нищета, а возможно, полное одиночество. Был в жизни Шарлотты момент, когда она тоже была такой же молодой и совсем отчаявшейся…
– Я не понимаю только одного, – продолжал Балантайн. – Зачем Каделл положил труп Слинсби на мой порог со счетом Альберта Коула и табакеркой в кармане? Чего он хотел этим добиться? Чтобы меня арестовали по подозрению в убийстве? – Он остановился и посмотрел на Шарлотту; глаза его были полны недоумения. – Неужели он так меня ненавидел? А ведь мне он нравился…
– Не знаю, – призналась миссис Питт. – Я сама никак не могу понять, откуда он взял труп? Ведь Слинсби убили в Шордиче!
– Наверное, этого мы уже никогда не узнаем. У этого человека была какая-то вторая жизнь, которую мы себе даже представить не можем, – вздохнул генерал. – Никогда я еще так не ошибался в людях… – Он рассмеялся. – А ведь я написал именно ему, когда у меня появились сомнения об этом приюте в Кью.
– Какие сомнения? – поинтересовалась Шарлотта. Этот вопрос она задала не потому, что для нее был важен ответ, а потому, что ей просто не хотелось прекращать беседу.
– Да насчет денег, – печально улыбнулся Брэндон. – Теперь это все выглядит абсолютно тривиально. Да и сумма была не такая уж большая…
– Вы ее недосчитались? – спросила женщина.
– Да нет. Как раз наоборот. Мне казалось, что мы отправляем туда недостаточно денег… недостаточно, чтобы удовлетворить все потребности тамошних обитателей. Может быть, я слишком наивен и не понимаю, что может сделать опытный домоправитель… Например, там есть хороший огород… Но я уже не помню, что обычно едят дети. В мое время это были рисовый пудинг, сливовое варенье, хлеб и джем. Но наверняка ведь не только это…
Какое-то время они шли молча и через пять минут снова оказались у ворот, обойдя сад по кругу. Балантайн остановился.
– Я… – Он прочистил горло. – Я… Я очень благодарен вам за вашу дружбу. – Теперь генерал закашлялся и убрал свою руку с руки Шарлотты. – Я ее очень ценю – гораздо больше, чем вы можете предположить, и гораздо больше, чем я бы мог вам рассказать об этом. – Внезапно он остановился, понимая, что зашел слишком далеко.