Миссис Питт увидела его глаза, лучащиеся добротой, и поняла все, чего он никогда бы ей не сказал, и все, чему она не могла позволить произойти между ними.
Женщина опустила голову, чтобы не видеть этих глаз.
– Это было совершенно импульсивно, – сказала она чуть слышно. – Иногда… то есть довольно часто… мои чувства берут верх над моим разумом. Я прошу у вас за это прощения. Но я никогда не верила в вашу вину и очень хотела это доказать. – Шарлотта заставила себя улыбнуться, все еще не поднимая глаз. – И я очень рада, что ваша невиновность наконец доказана. Хотелось бы получить ответы и на другие вопросы, но, наверное, они так и останутся загадкой.
Она на секунду взглянула на своего друга, после чего повернулась и пошла к воротам, а потом и дальше, вон из этого сада, зная, что Балантайн будет следить за ней, пока она не скроется из виду. Но она не обернется. Ни за что на свете.
Питт поздно появился дома, потому что после Кью заехал к Веспасии. Ему было искренне жаль ее. Все, что он мог ей рассказать, разрушало ее последние надежды.
Теперь же он сидел в гостиной у себя дома перед погашенным камином. Двери в сад только что закрыли. На улице было еще светло, но воздух уже был прохладным, что особенно ощущалось, если человек сидел неподвижно. До Томаса доносился приятный сладковатый запах только что скошенной травы с соседнего участка. Это напомнило ему о том, что пора заняться своей собственной лужайкой, не говоря уже о прополке сада.
Шарлотта сидела напротив, позабыв о своем шитье. По виду материи в ее руках, суперинтендант понял, что жена шьет платье Джемайме. Материи было так много, что он вдруг неожиданно ясно осознал, как выросла его дочурка. Она уже не была маленькой девочкой и наверняка имела обо всем свое собственное мнение. Томас уже несколько раз непроизвольно замечал это. Почему-то это заставило его с сожалением вспомнить Кристину Балантайн и напомнило, как время может менять человека и как многие люди иногда ленятся замечать это. Девочки вырастают и превращаются в женщин…
– Так что, в приюте не было ничего интересного? – спросила Шарлотта, прервав размышления мужа.
Томас был рад поделиться с ней своими наблюдениями. Ситуация от этого лучше не становилась, но боль куда-то уходила.
– Ничего, – ответил он. – Вся бухгалтерия в идеальном порядке. Я внимательно просмотрел все книги. Каждое пенни учтено. И не только это. Приют очень чистый, и видно, что за ним хорошо следят. Те дети, которых я видел, выглядели веселыми, здоровыми, хорошо одетыми и чисто вымытыми.