— Пожалуйста, проходите, Эснайдер. Она, должно быть, на кухне. Дорогу вы знаете.
Тот слегка поклонился и направился к двери, ведущей в коридор. Лусио наклонил голову к корзиночке, когда старик проходил мимо, и сделал вид, что принюхивается:
— Ого, там у вас что-то очень вкусное!
Старый Шнейдер задержался у двери и, приподняв руку, на локте которой висела корзиночка, объявил:
— Здесь лучший фрукт, который я вырастил на мой огород. Этот подарок я несет для сеньора Фаустита. В Катехизисе написано: «Отдай десятину и первые плоды Церкви божьей». Сеньора Фаустита был добра к моя жена и ко мне, я чту ее как Церковь, вот и несу ей плоды.
Ухмыльнувшись, он скрылся в коридоре.
— Разрешите войти? — спросил он у двери на кухню, снова вежливо улыбнувшись.
— Конечно, входите, Эснайдер, — сказала Фаустина, стоя возле мойки.
Шнейдер вошел и церемонно поклонился хозяйке. Прижал шляпу к груди, держа ее двумя пальцами, затем поставил корзиночку на стол, покрытый клеенкой. Фаустина вытирала руки. Из сада доносился стук шайб о бронзу и дерево.
— Ну, что еще вы сегодня принесли? Какая новая блажь пришла вам в голову? Клянусь, вы меня в стыд вгоняете этим вашим вниманием!
Шнейдер посмеивался.
— Это инжир, — сказал он, чрезвычайно довольный собой. — Попробуйте инжир старого Шнейдера.
— И не подумаю! — отрезала Фаустина. — Напрасно вы беспокоились. Уж на этот раз ни за что ничего не возьму. Сердитесь, не сердитесь. Так что будьте добры, забирайте вашу корзиночку. Скоро все, что у вас есть в доме, подарите нам! Так и будете без конца тащить сюда, что бы ни выросло у вас в саду?
— Вы, пожалуйста, попробуйте инжир Шнейдера. Моя жена приготовил эта корзинка специально вам.
— Ничего не выйдет, уверяю вас.
Шнейдер снова засмеялся:
— Она меня будет колотить, если я прихожу домой с инжиром. Это ужасно сердитая женщина. И я буду обижаться, если вы не пробуете инжир из моего сада.
Фаустина схватила корзинку и хотела снова надеть ее Шнейдеру на руку.
— Сделайте одолжение, Эснайдер, заберите это отсюда. Вы меня ставите в неловкое положение.
Шнейдер по-прежнему только посмеивался. Взял корзинку, но вместо того, чтобы повесить ее снова на руку, снял салфетку и показал подобранные одна к одной инжирины, уложенные ровными концентрическими кругами. Взял двумя пальцами ту, что лежала в центре, и галантным движением предложил Фаустине:
— Вы только попробовать, Фаустита, это очень сочный инжир, который я имею честь вам предлагать.
Он расшаркался и помахал ягодой, как бы в подтверждение своих слов.
— Не поможет ни «Фаустита» и ничто другое тоже не поможет, — отвечала она. — Не надо ничего приносить. Что теперь с вами поделаешь, придется на этот раз взять, чтоб вас не обидеть, но имейте в виду, больше не приму никаких подарков. Договорились?