Хусти поливала землю, черпая воду из бадьи. Слева от столика, за который сели гости, находился курятник с небольшим загоном, отгороженным металлической сеткой. Очень толстый кролик смотрел на пришедших, навострив уши. Трое младших членов семейства так и прилипли к шестиугольным ячейкам сетки — разглядывали кролика.
— Какой беленький, — сказала девочка.
Кролик подскакал еще чуточку поближе и стал принюхиваться, дергая носом. Хуанито заметил:
— А на кур он никакого внимания не обращает.
— Еще бы! Он же их не понимает. Ты только подумай — ведь это не птица!
— Смотрите, как он шевелит носиком!
— Подумаешь! — сказал старший. — На нашей улице живет мальчишка, который может точно так.
— А какие у него глаза красные! — воскликнула девочка в полном восторге.
Амадео, старший, немного отступил.
— Не прижимайтесь вы так, сетка повалится, — строго сказал он.
Сзади них послышался голос. Обернулся один Амадео.
— Пошли, мама зовет.
Кролик испугался, когда задвигался Амадео. Хуанито сказал:
— Он спрячется вон туда.
Мать снова их позвала. Кролик встал у входа в свой домик. Амадео настаивал:
— Пошли!
— Подожди. Посмотрим, что он теперь будет делать.
Хустина остановилась у них за спиной; они даже не слышали, как она подошла.
— Вас мама зовет.
Все трое испуганно обернулись на голос. Хустина улыбнулась:
— Что? Вам понравилась наша крольчиха? Правда, красивая? А знаете, как ее зовут?
— Разве у нее есть имя?
— Конечно, есть. Ее зовут Хильда.
Девочка состроила обиженную гримаску:
— Хильда? Мне не нравится. Совсем некрасивое имя.
Хустина расхохоталась.
— Послушайте, Маурисио, вы, наверно, знаете, что это за усадьба возле шоссе, по левую руку, как едешь к вам? Там чудесный сад. Знаете? — расспрашивала Петра.
— Я знаю, о чем вы говорите. Это усадьба, которую построил Кочерито из Бильбао, знаменитый тореро, слыхали о нем, должно быть.
— Но он уже умер, — сказал Фелипе.
— Конечно, причем давным-давно. Когда он купил этот участок, здесь еще ничего не было. Даже возле реки.
Петра пояснила:
— Сегодня утром мы обратили на эту усадьбу внимание, правда, Фелипе? Аллея до самой виллы, и какие деревья! Там должно быть просто чудесно, если судить по тому, что видно сквозь ограду.
— Да, там красиво, очень красиво. Теперь все принадлежит другим людям.
— А какая большая! Такая усадьба должна стоить кругленькую сумму, — сказал Оканья. — Раньше умели жить, а теперь строят черт-те что за домики.
Маурисио стоял возле их стола. В окно была видна Фаустина, возившаяся у плиты.
— Ну что это за дети?! Амадео! Сейчас же сюда! — крикнула Петра.