Скайдра не очень внимательно слушала мужа.
— Ну что ты себя сжигаешь? Ты человек невеликий, подневольный. Сказано — делай. Пускай те, кто повыше, разбираются, что хорошо, что плохо. Не ты, так другой его засадит. Если уж встал поперек дороги, все равно упекут.
Ее слова, утешительные, складные, мягко ложились ему на душу, и незаметно для себя он оттаял, отошел. Да, она всегда оставалась трезвой, практичной хуторянкой. Тем, наверное, прицепила к своей юбке и держала вон сколько лет…
Пасмурным утром следующего дня Брасла сидел в кабинете завотделом с папкой на коленях. Следователь был тщательно выбрит, отглажен. Ничто в его облике не выдавало вчерашней безобразной попойки, кроме, может быть, некоторой одутловатости и бледности худого лица.
— Какого черта ты там копаешься, как навозный жук? — слово в слово процитировал своего патрона Фрейманис, тот самый, кого по телефону накачивал Меченый, встревоженный появлением Калныня. — Забыл, что ли, кто это дело под контроль взял? Мне оттуда чуть не каждый день звонят.
— Да я насчет этого и зашел.
Брасла раскрыл свою папку, стараясь не встречаться глазами с Фрейманисом, словно боялся, что они могут выдать его.
— Вот, прочтите и подпишите.
— Ну-ка, ну-ка, до чего ты там доработался?
Шеф с любопытством придвинул папку к себе. В ней лежал всего один листок. Он быстро пробежал его глазами и разочарованно скривился.
— И чего ты мудришь? На кой черт тебе сдался этот следственный эксперимент? Да еще с выездом на траверз. Чушь собачья. А если он у тебя там сбежит или еще что?
Красивый, холеный Фрейманис так и сяк вертел в руках бумажку, словно пытался углядеть в ней скрытый смысл.
Брасла молчал, стараясь не выдать своего волнения и предоставив судьбе в лице этого обленившегося и слегка зажиревшего в своем мягком кресле функционера самой сделать выбор.
— Мудришь, мудришь, — недовольно ворчал Фрейманис, смутно, наверное, угадывая нечто большее в короткой докладной Браслы. — Прежде ты и не таких деятелей колол. Стареешь, что ли?
— Умнею, — скромно пояснил следователь. — Есть одна задумка. Кажется, неплохая.
Что же ты в докладной про нее ни слова? — Фрейманис аккуратно положил листок в папку и недоверчиво покосился на следователя, не поднимавшего глаз. — Темнишь, Брасла!
Тот с натугой улыбнулся.
— Назовем это профессиональной тайной.
— Ишь ты! — Фрейманис пренебрежительно покрутил левой рукой, а правой подмахнул докладную. — Ну ладно, Шерлок Холмс! Валяй, экспериментируй. Но чтобы через неделю все было закончено. Встревать в высокие игры мне не резон — башку можно потерять.