— Все в порядке. Мать дома.
Артур подошел к дверям номера. Эдгар наконец догадался включить свет и пригласил отца войти.
— Понимаешь, прилег после работы и вырубился.
Артур не замечал ни смущения на лице сына, ни того, как он торопливо приглаживал волосы, поправлял одежду. Эдгару подумалось даже, что, останься Лиля в номере, отец не обратил бы на нее внимания. Он двигался и говорил, будто во сне, и сосредоточенно думал о чем-то своем.
Эдгар принялся суетиться: пододвинул отцу кресло, достал бутылку вина, нашарил в кармане плаща пачку печенья.
— Хорошо, что зашел, отец. Я рад… — Ему очень хотелось сказать отцу что-нибудь теплое, и было обидно, что не получается.
— Нет-нет, — запротестовал отец, увидев его приготовления. — Буквально на минутку. Очень много дел впереди.
— Да подождут твои дела. Мы же так и не успели за мой приезд с тобой выпить. Так выпьем хотя бы за твой!
Налив вино в гостиничные, с красной каемочкой, стаканы, Эдгар дотронулся своим до отцова, сделал глоток и подвинул отцу печенье. Но тот, по-прежнему ничего не замечая, задумчиво смотрел на свой стакан.
Что с работой у тебя? Определилось? — неожиданно и невпопад спросил он.
— Да вроде… А почему ты так внезапно приехал? Не позвонил — я ведь мог бы тебя встретить.
— Значит, в Москве собираешься жить? — отец явно гнул свою линию. — А то перебирался бы поближе к нам. Если, конечно… В общем, мать, волнуется.
— А может, скоро и окажусь к вам поближе, — заулыбался вдруг Эдгар. — Представляешь, у меня, кажется, командировка в Париж наклевывается!
Он сообщил новость по-детски радостно и удивился тому, как озабоченно и хмуро взглянул на него отец.
— В Париж? И надолго?
— Нет, конечно. Хорошо, если успею послать вам оттуда пару открыток. Вид с Эйфелевой башни…
Опустив голову, Артур молчал, словно не знал, как реагировать на сказанную сыном чепуху.
Эдгар залпом опрокинул свой стакан. Он уже начинал нервничать, потому что не мог понять, зачем и почему так неожиданно отец прикатил в Москву. Чего он хочет, сидя здесь, в номере и сосредоточенно разглядывая нетронутое вино. И наконец Эдгар почти физически ощущал, как тянутся для Лили минуты в ванной. Ну и дурацкую ловушку они сами себе устроили!
Осторожно, стараясь не шуметь, Лиля между тем натянула на себя платье, накинула китель Эдгара, который непонятно как тоже оказался в куче одежды. В кармане нашла спички. От нечего делать принялась зажигать одну спичку за другой и при неровном их свете наблюдала, как появляется и исчезает в зеркале ее собственное неверное отражение.
— Слушай, отец, а не спуститься ли нам поужинать? Посидим, — пригласил Эдгар, покосившись в сторону ванной, — я тебя с друзьями познакомлю.