— Ну, и как ты тут живешь?
— Ничего вроде, — он старательно взбалтывал ложечкой кофе, из всех сил стараясь казаться таким же беззаботным и легким, как она. — Давай зайдем — посмотришь.
На этот раз Лиля промолчала. Подняла руку поправить волосы, но заколка вдруг соскочила — и два черных с тусклым отливом крыла, совсем как прежде, охватили щеки. Густая тень набежала на лицо.
— Вот свинство — последняя сломалась, — она вертела в руке сломанную заколку и избегала смотреть на Эдгара, а тот не сводил с нее глаз.
— Ну, если ты так настаиваешь…
Эдгар не сразу сладил с замком, он нервничал, и у него чуть дрожали руки.
— Вот скоро заделаюсь столичным жителем, — небрежно обронил он, маскируя свою заминку у двери. — Квартиру обещают. Нет худа без добра — перестану тебе в Иркутске глаза мозолить.
Они наконец вошли в номер. Эдгар потянулся зажечь свет, но Лиля перехватила его руку. Эдгар застыл в изумлении. Так в кромешной тьме они и стояли, застыв в неловкой, нелепой позе.
— Не надо, не зажигай, — жалобным шепотом попросила она, — не хочу, чтобы ты меня видел… Ну, не могу я без тебя, не могу… Что мне делать? Скажи — что? Уйти, убежать, улететь?.. Утопиться?
Волна нежности захлестнула его, сдавила горло.
— Лилька, ты…
— Дура, просто дура!.. Никаких песков, никаких путевок — все наврала, понимаешь? Сбежала к тебе, потому что…
— Лиля! — задохнувшись, очумев от ее слов, Эдгар подхватил ее в охапку и понес в комнату… Сами собой, как листья на ветру, упали на пол плащ, туфли, какие-то легкие цветные одеяния.
И тут в дверь постучали. Оба замерли, не дыша, прижавшись друг к другу.
— Дежурная, — прошипел Эдгар, стерва!
Лилия прижала ладонь к его губам.
— Не откроем, нас нету…
Но стук повторился. Послышалось глухое мужское покашливанье. Эдгар насторожился — оно показалось ему знакомым. Он подобрал с пола плащ, еще какие-то вещи, сунул получившийся ком в руки девушки и неслышно отворил дверь в ванную. Лиля быстро шмыгнула туда.
Тогда Эдгар громко затопал ногами, будто вышел из ванной, и крикнул:
— Сейчас! — Потом распахнул дверь, но за нею уже никого не было. Эдгар досадливо чертыхнулся. Нашли время шутить! На всякий случай выглянул в коридор и глазам своим не поверил. Бывают же в жизни сумасшедшие дни!
— Отец!
Артур обернулся от дверей лифта — торопливо и затравленно, как показалось Эдгару.
— Ты дома? Вот хорошо! А я уж собрался вниз…
Отец был каким-то рассеянным, и вместе с тем в нем явственно чувствовались напряженность и волнение.
— Ты откуда? — Эдгар быстро застегнул пуговицы на рубашке. — Что-нибудь случилось? А где мать?