Но нельзя. Не из-за правил и норм, а потому, что демонстрировать их отношения на людях — все равно, что снимать кино в их спальне. Это только их и только для них, и никого допускать туда она не намерена.
— Ваше Величество, все готово, — это ректор Магуниверситета Александр Свидерский, выглядит старик стариком, а голос иногда прорезается мощный, молодой, как сейчас.
Она подошла вплотную к камню, взяла протянутый нож.
— Сколько нужно крови?
— Вашему деду хватало нескольких капель, но сейчас, после долгого перерыва, думаю, нужно побольше, — проговорил Алмаз Григорьевич из-за ее спины, и она, не задумываясь, чтобы не было страшно, резанула себя по ладони, чувствуя, как дернулся сзади Мариан. Приложила ладошку к холодному шершавому камню. Кровь струйками потекла по рисункам, капая с наклоненной «доски» на землю.
Ничего не происходило.
«Работай же», — попросила она камень.
Артефакт молчал, молчали и окружающие, текла кровь, сильно болело и щипало в области пореза.
«Работай, пожалуйста».
Молчание и тишина.
«Работай!» — она в раздражении хлопнула по камню рукой, и брызги крови разлетелись по его поверхности, покрыв его красным пестрым рисунком. Артефакт загудел, будто нехотя, набирая обороты, как заводимый огромный механизм, и рука ее провалилась в камень, словно в холодную вязкую глину, застряла там.
По площадке, разделяя ее на две части, в обе стороны от камня, шипя, пробежала черная, будто выжженная, толстая, в три человеческих шага, полоса, добралась до краев скального столба и понеслась вниз. Артефакт заледенел, больно сжал погруженную в него ладонь королевы, словно пиявка, высасывая из нее тепло и кровь, и она сжала зубы, стараясь не кричать и не волновать мужа.
— Что происходит? — угрожающе произнес он сзади.
— Такого никогда не было, — растерянно пробормотал Алмаз в ответ, — когда я был придворным магом, хватало нескольких капель. А я четыре раза присутствовал при обряде.
Холодный камень пульсировал, вытягивая кровь, и Василина почувствовала, как снова становится холодно и немеют ноги.
— Смотрите! — крикнул фон Съедентент от края площадки, и она повернула голову. Поверхность соседних гор с обеих сторон разделяла черная полоса, едва видимая в лесной зоне и отлично — на снежном покрове, и теряющаяся где-то за склонами.
— Василина, — муж шагнул ближе, сжал ее плечи, — все в порядке?
— Д-да, — трясясь от холода, проговорила она, и он напрягся, взял ее за руку.
— Ты вся ледяная, малышка. Надо заканчивать. Попробуем завтра.
Губы ее онемели, а застрявшую в камне руку она уже не чувствовала, тело кололо иголочками, будто сведенное судорогами. Голова кружилась, и ей стало казаться, что она слышит довольное чавканье, будто камень решил выпить всю ее кровь и закусить ее жизнью.