.
«…Когда они вдвоем на сцене смотрят друг на друга, улыбаются друг другу, плачут, прощают или глядят в лицо смерти, все прочее бледнеет, и кажется, будто во всем мире осталось лишь два человека, — писал в «Нью-Йорк Геральд Трибьюн» Уолтер Терри. — Вчера вечером зрители встали и визжали — именно визжали — полчаса. Перед ними явилось величие, и они это знали».
Остается добавить, что к тому времени Марго вряд ли была счастлива в семейной жизни: ее смуглокожий Тито, как она называла мужа, элегантный и очень общительный человек, не чуждался связей на стороне. Ходили упорные слухи о том, что развод между супругами не за горами. Сам Бог послал Марго в утешение этого юношу, чьей стихией являлся танец!
Одно не вызывает сомнения: отныне отношения с другими людьми Фонтейн строила, принимая во внимание мнение Рудольфа. И если речь заходила о сохранении хороших отношений, то из всех окружающих Марго выбирала именно его.
— Дорогой Ролан, — предупреждала балерина хореографа Ролана Пети, — если вы не сладите с этим прелестным мужиком, в Лондоне вам делать нечего…
«Это был роман двух артистов, и проходил он на глазах у публики, — подтверждал английский критик Клемент Крисп. — Романтика, заключенная во всем этом, берет свое начало в характерах героев. Женщина старше, мужчина моложе. Светская дама и провинциальный мальчик».
Но роман проходил на глазах не только у публики: коллеги звездной пары замечали, как Фонтейн старается не выпускать Рудольфа из виду, как она наводит порядок и чистоту в его гримерке. Привязанность к молодому партнеру изменила ее саму к лучшему, повлияла на ее танец.
«Партнерство с Руди возродило ее, — признавала балерина Надя Нерина. — Впервые она танцевала поистине женственно, все ее движения приобрели чувственную силу. В ней раскрылась женская душа. Без сомнения, она была в него влюблена, и это придало ее танцу теплоту и мягкость».
Ролан Пети писал в своей книге: «По тому, как они обменивались взглядами, и по их исполненному почтительности отношению друг к другу можно заключить, что третьим актером на сцене, подобно Духу Святому, между ними двумя была Любовь»[36].
Конечно, так и было. Но Рудольф оставался самим собой и в отношениях с главной женщиной в его жизни, какой, несомненно, стала Марго Фонтейн. Коллеги вспоминали, что на репетиции он мог обходиться с ней не самым лучшим образом — грубить и даже демонстративно подчеркивать свое превосходство (вполне, на наш взгляд, очевидное, если говорить о технике классического танца).
— Ах, так вы великая балерина? — насмешливо вопрошал Рудольф. — Придется показать мне, на что вы способны!