Никого рядом с палаткой не было видно, и я направился к ней, заходя по краю леса. Не знаю, почему вдруг показалось, что переться напролом как-то невежливо. Пройти я успел не больше двадцати метров, когда что-то сбило меня с ног и прижало лицом к земле.
В нос шибануло запахом давно не мытого тела, и чей-то грубый хриплый голос спросил:
– Ты кто такой? Что надо?
Сказать, что я удивился, было бы слишком мягко. Во время кладоискательских походов нередко встречаешь разных людей. В том числе тех, кому твое появление совсем не по душе. И конфликты случаются – куда без них? Но меня еще никогда не захватывали таким вот способом. Обычно сначала идут словесные разборки, которые я умею гасить, не доводя до драки.
Я ошеломленно забормотал, что, мол, копаю тут, железки всякие ищу. Про клады в таких случаях лучше не говорить, не будить в людях алчность. Говорить мешали земля и трава, набившиеся в рот. Я терялся в догадках, на кого нарвался. Туристы? Охотники? Браконьеры? Может, решили, что я хотел подкрасться незаметно и что-нибудь у них украсть?
Тот, что держал меня, не ослабляя хватки, что-то бросил через плечо на незнакомом языке. Послышался гортанный ответ и едва слышный шорох шагов. Меня рывком поставили на ноги. Я увидел двух крепких мужиков северокавказского вида, третий исчез в зарослях. Меня ловко обшарили, отобрали нож, подсечкой усадили на траву.
Присмотревшись к мужикам, я понял, что очень и очень серьезно влип. Влип так, как не влипал никогда в жизни. Бородатые лица, добротный камуфляж, обувь и снаряжение. А особенно пистолет на поясе одного из них. Тогда травматические были не в ходу, а в газовый я не верил. Никто в здравом уме в лес его не потащит. А бородатые не выглядели сумасшедшими. Все это вместе было, скажем так, хреновой приметой.
Несколько минут прошли в тишине. Бородатые молча смотрели на меня. Я не знал, что им сказать. Наконец из кустов показался тот, третий. Он нес мой рюкзак и металлоискатель. Небрежно швырнул прибор на землю. Я дернулся от такого отношения к хрупкой и дорогой технике и тут же получил удар ногой по ребрам.
Несколько лет назад, во времена Первой чеченской кампании, я был офицером ФАПСИ и служил при представительстве президента рядом с аэродромом «Северный» в Грозном. Я так и не научился легко, навскидку, отличать чеченца от ингуша или даргинца от лезгина, как умели некоторые мои коллеги. Но отличать боевика от простого солдата умею. И в том, что передо мной классические боевики, я не сомневался. И также был уверен, что в палатке у них и автоматы найдутся, не только пистолет на поясе предводителя.