Антон меняет позу, достает из кармана джинсов записную книжку, карандаш и на чистой странице рисует три крестика, расположенные на одной прямой линии, а над ними еще одну линию той же длины, волнообразную.
– Вот это, – тычет он карандашом в крестик посередине, – труп жертвы. Вот это, – указывает он на крестик слева, – камыши, где стоишь ты. Вот этот крестик справа – это генерал. А вот эта волна вверху – это речка. Теперь смотри. Гильза от пистолета Макарова при выстреле всегда отлетает вправо. А это значит, что если бы стреляли со стороны камышей, я нашел бы гильзу вот тут.
Сыщик небрежно чертит кривой овал под прямой линией на уровне «камышового» крестика.
– А гильза лежала вот тут.
Городецкий ставит точку на уровне крестика-«генерала» между прямой линией и синусоидой, изображающей речку.
Я поднимаю на Антона округлившиеся глаза:
– Но тогда это значит, что стреляли оттуда, где сидел Дед?
– Да, – просто отвечает Антон, не подозревая, какую бурю в моей душе поднимает своим ответом.
Я, все еще не желая верить в очевидное, возражаю:
– Но ведь ты же сам сказал, что если бы выстрел был с близкого расстояния, пуля должна была уйти навылет. Значит, все-таки стреляли издалека?
– В том-то всё и дело, что нет. Когда я так думал, еще не знал, что орудием убийства будет именно «макаров», у которого пуля с закругленным, а не коническим наконечником, отчего она рикошетит от всего на своем пути сквозь тело, и большая часть ранений получается слепыми даже с близкого расстояния. При этом траектория раневого канала получается кривой и абсолютно непредсказуемой. А тут еще выстрел был через свернутую кофту – возможно, это снизило скорость пули. Поэтому она прошла не навылет, как если бы стреляли, скажем, из «ТТ», а попутешествовав внутри и, возможно, не раз изменив направление, застряла под ключицей, как показало вскрытие. Может, пуля срикошетила от позвоночника или от ребер – уж прости за такие подробности. Все это меня и сбило ненадолго с толка.
– Но труп ведь лежал ногами к камышам, а, значит, стреляли все-таки оттуда!
– Нет, теперь уже можно точно сказать – стрелял именно генерал, потому что имеется свидетель этого убийства.
– Кто?!
– Твоя тетка.
– Мария? Она всё видела?
– Да.
– Откуда ты знаешь? Она сама тебе об этом сказала?
– Почти.
– Что значит «почти»?
– Она написала об этом в своем дневнике. Когда его читала ты, там были только старые записи. Но после, выкрав дневник, Мария снова начала его вести. Она-то и написала о том, как всё было.
– И ты ей поверил?
– А ты бы стала писать неправду в собственном дневнике, зная, что его не прочтет никто, кроме тебя?