Обстановку разряжает Антон. Он бросается ко мне со словами:
– Елена Викторовна! Зачем вы встали – вам бы еще полежать.
– Голод не тетка, – шутливо произношу я, скашивая глаза в сторону кухни.
Городецкий укоризненно качает головой и мягко произносит:
– Я сам собирался с утра принести вам завтрак, специально договорился об этом с Фросей. Мы вчера с ней решили, что она берет на себя заботу о Федоре Семеновиче, а я ухаживаю за вами.
Когда Антон произносит слова «Я ухаживаю за вами», у меня внутри возникает такое ощущение, словно кто-то пальцем коснулся струны, и она начинает вибрировать, рождая музыку. Мной овладевает чувство, словно я просыпаюсь после долгой спячки. Я пока не могу дать ему названия, но затихаю, прислушиваясь к нему, наслаждаясь им и боясь, что оно исчезнет так же неожиданно, как и появилось.
А сыщик продолжает:
– Я специально ушел на реку, едва рассвело. Думал, успею вернуться до вашего пробуждения. Как вы себя чувствуете?
– Прекрасно, – произношу я, все еще пребывая в состоянии какой-то эйфории.
– А как ваше колено?
– Уже гораздо лучше. Сами посмотрите, – я выставляю вперед больную ногу и поднимаю полу халата до бедра.
Очевидно, Городецкий не ожидал этого от меня. На мгновение ошеломленно замерев, он кидает быстрый взгляд мне в глаза, а затем опускается передо мной на корточки и осторожно ощупывает сустав.
– Так больно? А так? – спрашивает он, пробегая чуткими пальцами, а я лишь бездумно отвечаю: «Нет… Нет…» – и смотрю на его широкие плечи, покрытые легким загаром, запоминая на них каждую родинку, рассматриваю густые волосы, которые, намокнув, кажутся совсем черными и еще больше вьются, а еще отмечаю про себя, что сверху его ресницы кажутся еще длиннее, чем тогда, когда я, лежа вчера на полу, рассматривала их снизу.
Но все-таки боль пробивается в мое сознание, и я от особо неприятного ощущения вскрикиваю:
– Ай, больно!
– Все-все, больше не буду вас мучить, – отзывается Антон, поднимаясь и снова нависая надо мной своими метр девяносто.
– А как голова? Не тошнит? Со зрением проблем нет?
Я отрицательно качаю головой:
– Так, побаливает немного – и всё. Ну, и синяков, конечно, по всему телу куча. Уж позвольте их не демонстрировать, – пытаюсь я шутить.
– В общем, считайте, вам очень повезло, – не поддерживает детектив моей несерьезности. – Вы отделались, можно сказать, испугом. Помните, я предупреждал вас, что преступник может начать охоту за вами? Вот и получилось: то ли напророчил, то ли накаркал. А потом не оказался рядом, чтобы вас защитить. Вы даже не представляете, как я себя за это ругаю. Я чувствую, что скоро разберусь в том, что творится в этом доме. Но мне до сих пор не хватает некоторых фактов. Скажите, – Городецкий склоняется, приближает ко мне лицо и пытливо заглядывает в глаза, – вы готовы быть со мной предельно откровенной?