– Жуть как люблю открытую женскую спину! – поддакнул тот.
– Да ну тебя… – окончательно смутилась она. – Нина Георгиевна, – словно попросила она защиты у улыбающейся женщины, – как вам? Не очень откровенно?
– Девочка моя, да вы просто красавица! Ах, с каким удовольствием я носила бы подобное платье в вашем возрасте! – продолжая любоваться гостьей, заметила хозяйка. – Но тогда и в помине не было ни таких фасонов, ни таких тканей… Правда, мужчины, способные ценить женскую красоту, находились всегда! Как приятно, что у моего сына наконец-то обнаружился хороший вкус! – она игриво погрозила пальчиком в его сторону. – Наконец-то женская составляющая в этой семье оказалась доминирующей! Так что держись теперь у меня! То есть у нас, – заговорщицки подмигнула она Кате.
– Как это в большинстве? – не согласился Вадим. – Кельвин, голос!
Пес радостно тявкнул, соскочил со стула, запрыгнул снова и преданно посмотрел на Вадима.
– Молодец! Уважаю! Дай лапу!
Вложив лапу в мужскую ладонь, Кельвин лизнул его в нос, тут же спрыгнул на пол и под громкий смех сделал стойку перед хозяйкой.
– Ах ты подлиза! Хороший, хороший мальчик, – потрепала она его за ухом. – А теперь пора провожать старый год! Я безмерно ему благодарна, – первой подняла бокал Нина Георгиевна…
– …Какая милая у тебя мама, – не удержалась Катя, когда в четвертом часу первого дня Нового года они покинули квартиру на улице Пулихова и прямо через парк Горького пешком направились в сторону Сторожевки.
– Те же слова в твой адрес я слышал минут пятнадцать назад, – улыбнулся он и добавил: – Впервые в жизни мама при мне кого-то нахваливала. И не один раз. А ведь знает, что я терпеть этого не могу!
– Чего не можешь терпеть?
– Всяческих попыток сватовства. А здесь даже приятно стало, что наши мнения совпали. А сколько нового я о себе сегодня услышал? Начиная с пеленок! – рассмеялся он. – Тебе не холодно? – вдруг преградил он ей дорогу, заботливо поправил меховой капюшон и потуже затянул шарф. – Можно тормознуть машину.
– Нет, не холодно! Разве может быть холодно в такой шубе? Я с удовольствием прогуляюсь в новогоднюю ночь по праздничному городу, а уж тем более по парку.
– Отец с матерью любили этот парк, у них с ним была связана особая история. Хочешь, я покажу тебе аллею, где он сделал маме предложение?
– Ух ты, как романтично! Конечно, хочу! А ты помнишь, когда в последний раз гулял в новогоднюю ночь?
– Не помню. Но у нас было принято прогуляться после ужина. Отец твердил, что нет ничего хуже полного желудка перед сном. И выпроваживал на улицу всех, до последнего гостя, хотели они того или нет.