Жиль старался. Эмма тоже старалась расслабиться и не мешать ему. Но лучше бы они просто поговорили. Как было в Батлеме.
Когда он прекратил двигаться, она не сразу поняла, что все закончилось. А поняв, испытала облегчение.
— Кажется, я разочаровал вас, моя уже-не-такая-невинная мисс Каррингтон, — в его голосе не было огорчения. — Поймите правильно, за больше чем двадцать лет можно потерять сноровку.
Она не сразу поняла, что на сведенные над головой запястья легла веревочная петля. Только когда он затянул ее туже, почти до боли. И с силой всунул кляп в открытый для вопроса рот. Эмма дернулась, протестующе замычала и открыла глаза.
Темнота. Черный силуэт рядом. Тяжелое дыхание.
— Растерял сноровку, да и никогда не был большим любителем, — продолжал он, снова запаливая свечи на канделябре. — Простые радости для меня слишком… просты. Вам повезло, что я успел по ним соскучиться. Обычно пренебрегаю прелюдией, перехожу сразу к десерту.
Что-то шевельнулось на стене. Черная странно вытянутая тень Жиля — гротескная, совсем не похожая на своего создателя медленно развернулась в профиль.
— Вы были милы, несказанно милы, моя послушная мисс Каррингтон, — прошептал чернокнижник, поглаживая кончиками пальцев ее живот. — И я благодарен вам за свободу и подаренное наслаждение. Знаете, мне нравятся дурнушки. Они куда темпераментней и отзывчивей красавиц.
Она пыталась крикнуть от захлестывающего разум, нечеловеческого, невозможного ужаса, но кляп пропустил лишь тихий стон. Тень вытянулась еще больше — ее горб набух и треснул посередине, чтобы распуститься двумя черными крыльями нетопыря.
Мужчина хищно улыбнулся.
— Но все хорошее имеет свойство однажды заканчиваться, моя аппетитная мисс Каррингтон. Пришло время познакомить вас с моим другом. Он тоже оголодал за эти годы, питаясь только моей силой.
Тень рванула вперед.
И Эмма вдруг почувствовала запах свежей крови.
Совсем как днем в подземелье Батлема.
Элвин
С чем бы сравнить ощущение, когда сквозь тебя проходит вал сырой, дикой силы? Наверное, больше всего похоже на то, как в шторм захлестывает огромная волна.
Сперва было мгновение невыносимой боли, когда каждый нерв, каждый мускул тела словно прошил разряд молнии. А потом магия поглотила меня. Оглушила, ошеломила, захлестнула с головой и повлекла за собой, и я тонул, захлебываясь в потоке чистой энергии.
Выброс был так силен, что меня протащило с два десятка футов до ближайшей стены и впечатало в нее с размаху. Я ударился затылком и, кажется, на пару мгновений потерял сознание. Очнулся со звоном в ушах, желудок подкатывал к горлу, второй раз за день намекая, что завтракать все же не стоило, в глазах темнело и временами двоилось.