— Оставь ее, — посоветовал Умка. — Она, небось, языка настоящих людей не понимает.
— Амарок за эти слова сдерет с тебя шкуру и натянет на боевой барабан, — прошипела пленница.
Луораветлан расхохотались.
— Не сегодня, — утирая выступившие от смеха слезы, сказал Рыгрин. — Сегодня ваш волк битым ходит.
— Что же вы удирали с нашего берега, как тюлени от касатки? — лицо девушки раскраснелось, а голос дрожал.
Она старалась вести себя вызывающе и грубо, но Элгар не чувствовал в ней даже малой толики силы, которую излучал вождь инук.
— Осторожнее с ней, малыш, — предупредил Умка. — Это бешеная собака, хоть по ней и не скажешь. Во время боя она меня чуть ножом не пырнула.
— Я свяжу ей руки, — предложил Элгар.
Он без труда справился с этой задачей, хотя пленница изо всех сил сопротивлялась и ругалась. Остаток пути девушка молчала и старалась не смотреть на Элгара. По какой-то причине он пугал ее больше остальных гребцов, хотя и не участвовал в набеге.
***
Они вернулись на Имегелин, когда солнце наполовину скрылось за линией горизонта. В сгущающихся сумерках остров был угрюм и молчалив. На месте их вчерашней стоянки осталось много чужих следов, но островитяне, невидимые и неуловимые, как кэле, по-прежнему не показывались.
Вскоре запылал костер, и трое оленеводов начали танцевать вокруг яркого огненного цветка, хлопая в ладоши и песнями восхваляя свою удачу. Их тени скользили по крутому склону, касаясь белесой полосы прибоя. Элгар видел двух кэле, наблюдающих большими, как у нерпы, глазами за танцем чавчу. Он посмотрел на них и погрозил морю колчаном с оставшимися стрелами. Испуганные кэле с громким всплеском скрылись в темной воде.
— Тюлени? — вскинулся Рыгрин, увидев расходящиеся круги.
Люди подбежали к берегу, но не нашли ничего, кроме камней и вынесенных морем водорослей. Сматывая прикрепленный к гарпуну линь, Рыгрин решил выплеснуть разочарование на пленнице, которая за время их отсутствия успела подползти поближе к костру. Он несколько раз ударил ее ногой. Девушка сжалась, но не проронила ни звука.
— Оставь ее в покое, — приказал Умка.
— Не указывай нам, Умка, — вмешался Тиркыет, он затаил на старого медведя обиду за то, что тот не позволил проводнику участвовать в нападении, — поход закончился, ты нам больше не предводитель.
— Умолкни, — проворчал великан.
— Пусть лучше скажет, кого ты поймал, — предложил Элгар.