– Гюнтер, глупая твоя голова. Я люблю его.
Мисс Динглби взяла парня за руку и повела из рубки. Рулевой стоял от них далеко и был всецело занят мотором и рекой. Когда дверь закрылась, Стефани положила ладони на грудь Хэтерфилду и посмотрела на него своими огромными, такими голубыми и правдивыми глазами.
– Пожалуйста. Ради нас. Ради нашего ребенка.
Он смотрел на нее, не в силах говорить. Искушение было огромно. Оно манило его, подобно вратам в рай.
– Я знаю, что ты чувствуешь. Ты ведь такой честный, такой по-британски благородный. Но твое время тут закончилось. А там мы все начнем заново. Мой народ будет обращаться с тобой так, как ты этого заслуживаешь. Ты станешь моим мужем, моим принцем. Моей любовью. – На глазах у нее выступили слезы. – Не оставляй нас одних. Даже не думай.
– Ты не будешь одна, – через силу проговорил Хэтерфилд.
– Когда тебя нет рядом, я всегда одна.
Он поднял руку и провел по щеке Стефани.
– Ты останешься со мной. Позволишь мне любить тебя. – Она закрыла глаза и уткнулась лицом в его ладонь. Нежная щека идеально легла ему в руку, подобно мягкому персику. Хэттерфилд наклонился и поцеловал Стефани.
– Я возведу тебе трон рядом с солнцем, – прошептал маркиз.
Он сидел и ждал, пока Стефани, свернувшаяся калачиком на скамейке в рубке, крепко заснет. Рулевой вел яхту вперед, к проливу Солент.
– Подожди, вот ты отведаешь настоящего пшеничного пива, – сонно бормотала она, – и это изменит твою жизнь навсегда.
– Знаю. – Он убрал прядь с ее лба.
Стефани закрыла глаза.
– О, ребенок шевелится. Ему, видимо, очень нравится буянить, когда я… пытаюсь отдохнуть.
Хэтерфилд положил руки ей на живот, как раз над поясом брюк. Твердая и гладкая окружность была размером с его ладонь с вытянутыми пальцами. Стефани улыбнулась.
– Из тебя получится… хороший отец.
Это последнее слово еще долго звенело у него в ушах, пока дыхание Стефани становилось все ровнее и глубже. Ребенок, похоже, затих. Или был слишком слабым, чтобы он мог ощутить его толчки снаружи. Его сынок. Или дочка.
Хэтерфилд наклонился, чтобы поцеловать живот Стефани. И в этот момент почувствовал: толчок, и еще один, словно взмах крыла бабочки. Он прижался губами к телу под белой сорочкой.
– Я буду следить за тобой с того света, – прошептал Хэтерфилд. – И никогда не оставлю тебя одну.
Он встал и, не оглядываясь назад, тихо вышел из рубки.
Гюнтер и мисс Динглби стояли у кормы. Слуга Стефани скрестил руки на груди, его лицо в свете луны было серьезным. Когда Хэтерфилд подошел к ним, он положил руку на ограждение и его пальцы судорожно сжались.