Ада была совсем не такой, и подобной бури эмоций по отношению к ней он никогда не испытывал. Дрейк любил свою невесту, любил нежно и трепетно, сдувал с нее пылинки и благодарил каждый день небеса за то, что она есть у него. Лучшей девушки было не сыскать на всем белом свете: трудолюбивая, милая, добрая и ласковая. Так какого же черта сейчас его кровь взрывалась от мыслей о беспощадной, жестокой суке, чью улыбку всегда нужно воспринимать никак иначе, чем оскал?
— Может, поговорите со мной? — спросил Дрейк пустоту, устав от мыслительной деятельности. — Хозяйка разрешила.
Тишина продолжала молчать.
— Да ладно вам. Амина же ясно сказала: разрешаю! — упорствовал он, просто желая услышать голос человека, понять, что еще не сошел с ума.
— Я Брайн, — подал голос один из мужчин, — из стаи кочевников.
— Много вас тут?
— Человек пять или шесть, они держат небольшие группы людей в этих карцерах.
— Как ты сюда попал? — поинтересовался Дрейк.
— Так же как и ты, и все остальные — был неосторожен и глуп. Эти варвары ждут твоего неверного шага, чтобы накинуть цепи. Всего один шаг, и ты навечно в плену.
— И что, нет способа сбежать? Должен быть!
— Нет, — печально ответил мужчина. — способ сбежать лишь один.
— И…?
— Умереть.
Дрейк выругался про себя и снова прислонился к стене. Вот дерьмо!
— Кстати, тебе может представиться такая возможность.
— Не понял, что ты имеешь в виду? — Дрейк насторожился. Уж не ловушка ли это очередная? Подставной пленник, странные разговоры?..
— Они часто устраивают бои между новичками и их дикими бойцами. Исход боя понятен сразу: что может истощенный, лишившийся сил пленник против их тренированных бойцов?
— Ну все, все, хватит болтать, — прервал их разговор сладкий голос Амины, которая беззвучно появилась в помещении, так как оставила дверь открытой после своего утреннего визита. — Как настроение, мой раб? Готов к труду?
— Ты знаешь мой ответ, — коротко бросил ей Дрейк.
— Запамятовала, — театрально вздохнула она. — Напомнишь?
— Иди на хрен, — по слогам выговорил Дрейк, и услышал резкий смех Амины.
Она даже смеется, когда ей не смешно. На мгновение Дрейку стало ее жалко. Сколько скелетов хранилось в ее душе, сколько могил было вырыто в ее сердце? И что она в них похоронила? Свои мечты, любовь, семью? Что? Ведь что-то же сделало из нее монстра с лицом прекрасной нимфы.
— Какой неблагодарный раб, — прошипела Амина и отвесила ему пощечину. — Не хочешь работать по-хорошему, ладно. Придется вколоть тебе яд, а так не хотелось, — сказала она и достала дротик с видом глубочайшего сожаления.