— Знаешь, наверное, только настоящие принцессы могут расколдовать такого уродца, — решила Анна.
И тут в кустах послышался громкий хохот. Там стояли Бритта, Лассе, Буссе и Улле. Они всё видели и слышали.
— Поглядите-ка! — воскликнула Бритта. — Они сидят и сами не знают, что делают.
А Лассе поднял глаза к небу и, кривляясь, сказал:
Ах, зеленый мой дворец,
ах, бурливая река,
ах вы, белые цветы!
— Ах, мои белые-белые кролики! — добавил Буссе.
— И лягушке достались королевство и половина принцессы! — крикнул Улле и даже согнулся от смеха.
Тогда Анна взяла пустую банку из-под анчоусов, которая была у нас в канаве, и плеснула водой прямо Лассе в ухо.
— Да, да, мы с Анной сами не знаем, что делаем, — сказала я.
Улле так берег свой зуб, который вытащил Лассе, как будто это был золотой слиток. Он носил его в кармане, в спичечном коробке и то и дело вынимал и разглядывал его.
Два дня спустя у Буссе тоже зашатался зуб. Раньше он всегда сам быстренько вытаскивал у себя больные зубы. Но теперь он вбил себе в голову, что этот зуб ему должны вырвать во сне. Поэтому он вечером, перед тем как лечь спать, привязал к зубу толстую нитку, а другой конец нитки привязал к дверной ручке. Когда Агда пришла утром будить мальчиков, она рванула дверь, и зуб выскочил. И Агде не пришлось даже будить Буссе, он сам проснулся.
— Надо же, — сказал Буссе в тот день по дороге в школу, — до чего же они занятные, эти зубы.
Он тоже положил свой зуб в спичечный коробок и стал сравнивать свой зуб с зубом Улле. Лассе стало завидно, что у него нет выдернутого зуба. И он сказал:
— Интересно, куда я задевал свой коренной зуб, который у меня вырвал зубной врач в прошлом году, когда он приезжал в Стурбю?
Вечером он перерыл весь свой ящик письменного стола и нашел кучу полезных вещей, которые считал потерянными навсегда. В ящичке из-под сигар лежало несколько каштанов, пустые ружейные патроны, ломаный свисток, ломаный карманный фонарик и коренной зуб Лассе. Зуб был тоже ломаный. Наверное, поэтому и пришлось его вытащить. Лассе поглядел на все свои ломаные вещи и сказал, что починит их, когда будет время. Но зуб уже, конечно, починить было нельзя. Его он положил в спичечный коробок. Весь вечер Лассе, Буссе и Улле только и делали, что бренчали, как чокнутые, спичечными коробками. Даже в лапту не хотели играть. А мы — Бритта, Анна и я — играли в классы и не обращали на них внимания.
— Мне так надоели они со своими вырванными зубами, — сказала Бритта, — что я скоро выплюну свои собственные.
И тут пришли мальчишки. До этого они долго сидели в комнате Буссе и Лассе. Вид у них был очень хитрый.