На всякий случай решаю организовать праздник по поводу дня рождения. Приглашаю Джеймса, Грейс и родственников Джеймса: родителей, братьев с женами и детьми. Без подарков тоже не обойтись. Отправляюсь в торговый центр и покупаю то, что Мии непременно бы понравилось. Она любит одежду. Крестьянского кроя блузки и свитеры с воротом «хомут», а еще массивные украшения, которые так популярны у современных девушек. После того как об исчезновении Мии рассказали в новостях, я боюсь выходить на улицу, не хочу лишний раз сталкиваться с людьми, которые сразу пристают с расспросами. В продуктовом магазине женщины за моей спиной начинают шептаться. И все же с незнакомыми людьми проще, чем с друзьями и соседями, они всегда рады поговорить о чужих проблемах. Я не могу говорить о Мии спокойно, сразу начинаю плакать. Почти бегу по стоянке к машине, чтобы не столкнуться с репортерами, одолевающими нас последнее время. Продавщица в торговом центре, увидев мою банковскую карту, сразу интересуется, не та ли я Деннет, сюжет о дочери которой показывали по телевизору. Я лгу и отнекиваюсь, потому что у меня нет сил ничего объяснять.
Дома упаковываю подарки в красочную бумагу и перевязываю красной лентой. Я сделала три формы лазаньи и купила много итальянского хлеба, чтобы приготовить с чесноком. Салат я сделала сама, а торт заказала в кондитерской, с шоколадным кремом, как любит Мия. Еще я надуваю двадцать пять шаров и развешиваю их по всему дому. Прикрепляю плакат с надписью «С днем рождения», сохранившийся еще со времен, когда девочки были маленькими, и тихо включаю джазовую музыку.
Никто из гостей не приходит. Грейс говорит, что у нее свидание с сыном партнера, но я в это не верю. Грейс была бы не Грейс, если бы не старалась отстраниться от происходящего, а впустила бы в свое сердце. Она старается вести себя и говорить как обычно, но я слышу в ее голосе те интонации, которые подсказывают мне, что она действительно переживает из-за исчезновения сестры.
Джеймс утверждает, что нельзя устраивать праздник без виновницы торжества. По этой причине он позвонил родителям, братьям Брайану и Марти и сказал, что ужин отменяется. Правда, меня он об этом не предупредил. Я узнаю обо всем лишь в восемь часов вечера, когда он является с работы, смотрит по сторонам и восклицает:
– Какого черта? Откуда здесь столько лазаньи?
– У нас гости, – наивно отвечаю я.
– Никаких гостей не будет, Ева.
По установившейся традиции он наливает себе стакан виски на ночь и, прежде чем удалиться в кабинет, останавливается напротив меня. Последнее время он редко на меня смотрит. Выражение его лица не скрывает внутреннего состояния: печальный взгляд, глубокие морщины у рта и вокруг глаз. Речь его степенна.