Вау.
Приятным могли быть цветы или ланч в хорошем ресторане. Или башня из миндального печенья.
– Не смотрите так! И не говорите, что это невозможно. Я не такая уж недотепа и смогу ее сделать.
– Конечно, сможете, – сказал он с притворной радостью. – Я не имел в виду, что не сможете, меня поразил сам факт, что вы хотите.
– Я люблю бабушку, хочу ее порадовать. Она здорова, как лошадь, и с головой у нее все в порядке, но восемьдесят пять – это восемьдесят пять.
Подойдя к Маку, она прислонилась к перилам слева от него. Он тут же повернулся к морю, чтобы оказаться к ней правой стороной.
– Меня вырастила бабушка и ее сестра. У них всегда были бурные отношения. Бабушка всегда хвалила меня и все прощала. А ее сестра считала, что в моих интересах лучше… м-м-м… этого не делать.
Мак замер, глядя на нее и не понимая, о чем она думает.
– Они вели бесконечный спор за право обладать жемчужным колье прабабушки. Сестра бабушки увидела где-то башню из миндального печенья, и подозреваю, бабушка поспорила на колье, что я смогу ее приготовить. Понимаю, мои так называемые женские качества всегда были предметом их споров, а бабушка убеждена, что колье достанется ей.
– Что вы подразумеваете под женскими качествами – ведение хозяйства?
– Именно.
Мак потянулся за вторым сэндвичем, пришлось придвинуться ближе. От нее исходил слабый запах грибов, уксуса и меда. У него выступила слюна, вдруг до боли захотелось прикоснуться губами к ее щеке, ощутить вкус.
– Я не намерена сдаваться без борьбы.
– Понимаю. – Интересно, не страдала ли она, живя с двумя старухами как между двух огней?
– Зачем вы это делаете?
– Что делаю?
– Все время поворачиваетесь ко мне правой стороной лица. Вам не надоело?
Джо действительно начинало раздражать, что Мак постоянно пытался спрятать свои шрамы. Она прекрасно понимала его желание хорошо выглядеть, но нельзя всю оставшуюся жизнь скрывать половину лица.
– Если будете продолжать в том же духе, свернете себе шею.
– Понятия не имею, о чем вы.
Как же холодно он мог говорить, когда хотел. Но это не могло ее обмануть. Мак не был холодным. Он… Ну, в общем, горячий. Хотя она не то имела в виду. Холодный человек не мог посвятить себя тому, чтобы облегчить жизнь Этана Девлина.
– В самом деле? – Она зашла слева, намеренно разглядывая шрамы. У них найдутся дела важнее, чем его внешность.
Шрамы были красными и грубыми. Джо невольно втянула воздух. Черт, наверняка болят!
На щеке Мака пульсировала жилка. Он весь окаменел, будто из последних сил заставлял себя не двигаться, позволяя ей смотреть на себя. В конце концов он повернулся и взглянул на нее, сердито сверкая глазами: