Затерянная улица (Каллаган, Хилл) - страница 7
В 1959 году М. Кэллехен писал в предисловии к сборнику своих рассказов: «Меня интересуют проблемы, связанные с самыми разными людьми, но только не с очень богатыми». Этими словами можно охарактеризовать творчество большинства канадских писателей-реалистов последних десятилетий. Острый интерес к социальным проблемам, осуждение несправедливости, борьба с национальной рознью, стремление к всесторонней независимости Канады, совершенствование писательского мастерства — все это способствует росту популярности канадской литературы как в самой Канаде, так и за ее рубежами. Еще в 1956 году писатель и активный деятель в области культуры Р. Дэвис писал в статье «Писатель в Канаде»[2]: «…Канада страстно жаждет национальной самостоятельности, которая подразумевает, конечно, и национальную культуру; нам надоело пренебрежительное отношение Англии и США. Но время работает на нас, в Канаде уже есть прекрасные писатели, принадлежащие, несомненно, только нам». Есть все основания считать, что канадская литература, создаваемая на двух государственных языках страны, выходит на мировую арену и что лучшие произведения прогрессивных канадских писателей будут переведены на русский язык и станут доступны советскому читателю. Настоящий сборник лишь скромный почин.
Л. Орел
Жан Амлен
Письмо
В девять часов семнадцать минут господин Мило, с трудом сдерживая волнение, подошел к окну. Его жена, оторвавшись от работы, спросила:
— Что ты там делаешь?
— Я жду почтальона, ты же знаешь, — ответил господин Мило.
— Почтальона? — переспросила госпожа Мило, словно не желая понять мужа.
— Ну да, почтальона. Ты же знаешь, почтальона! Письмо, — добавил господин Мило.
— Какое письмо? — спросила госпожа Мило, притворяясь удивленной.
Господин Мило повернулся спиной к окну.
— Но ты же прекрасно знаешь, какое письмо. Не прикидывайся дурочкой!
— Ах, письмо… да, конечно, — проговорила госпожа Мило, словно поняв наконец, о чем идет речь.
Она сняла очки, отложила в сторону вязанье и потом, помолчав немного, повернулась к окну.
— Смотри-ка, вон он, твой почтальон. Сейчас ты получишь письмо. Непременно получишь.
— Увидим! — сказал господин Мило. — А вдруг они забыли, ты ведь знаешь, что это за люди! Может быть, они не успели его отправить.
— Да, действительно, у них хватает забот, — подтвердила госпожа Мило.
— Конечно, дел у них много, — согласился ее муж.
Но в чем же дело? Этот дурень почтальон проходит мимо их дома!
— Эка важность, не сегодня, так завтра, — сказала госпожа Мило, надевая очки и снова принимаясь за работу.
— Да, наверно, письмо придет завтра, — вздохнул господин Мило, глядя вслед удаляющемуся почтальону. — Смотри-ка, он идет к господину Гадбуа. А вдруг по ошибке он вручит ему мое письмо? Ведь это такой народ! Они часто путают адреса, даже названия улиц. Ты помнишь, Рашель, как однажды почтальон опустил в наш почтовый ящик чужое письмо, адресованное человеку, который живет в доме с тем же номером, что и у нас, но на улице Ласаль? Улица-то была другая, а номер дома тот же. Помнишь?