У меня заколотилось сердце, а руки сжались в кулаки. Мне впервые за очень долгое время захотелось кого-то ударить.
Но мы были в библиотеке. А кроме того, я понимал, что если ударю его сейчас, он всему классу расскажет, что я влюбился в Джули Бейкер. А я не влюбился в Джули Бейкер!
Так что я заставил себя улыбнуться и сказал:
— Это точно.
А потом под каким-то предлогом постарался отодвинуться подальше от Гэррета.
После уроков Гэррет позвал меня к себе, но у меня не было ни малейшего желания идти. Я все еще хотел ударить его.
Я изо всех сил старался успокоиться, но в душе все равно продолжал жутко злиться на этого парня. Он перегнул палку. Здорово перегнул.
А потом я понял, что на одной стороне с ним — против меня — был и мой отец. И осознавать это было почти невыносимо.
Воскресным утром в нашем доме всегда очень тихо. Папа позволяет себе поспать. Мама позволяет себе не готовить завтрак. А если братья допоздна играли со своей группой, то об их существовании мы не вспоминаем до полудня.
Обычно, пока все спят, я на цыпочках пробираюсь собирать яйца, потом беру с собой в комнату большую тарелку кукурузных хлопьев, чтобы поесть в постели и почитать.
Но в то воскресенье — после целой ночи попыток разобраться в своих чувствах — мне была нужна физическая активность. Чтобы стряхнуть оцепенение.
Лучше всего мне бы сейчас помог мой платан, но теперь его не было, и мне оставалось только поливать лужайку и стараться думать о чем-нибудь приятном. Я открутила вентиль и наблюдала, как вода капля за каплей падает на черную землю. Я так увлеклась заботами о будущем газоне, что не заметила, как подошел папа. Его волосы были еще влажные после душа, а в руках он держал бумажный пакет.
— Пап! Прости, что разбудила.
— Ты меня не разбудила, милая. Я уже давно встал.
— Ты же не собираешься на работу, верно?
— Нет, я... — Какое-то время папа смотрел на меня, а потом сказал: — Я еду к дяде Дэвиду.
— Дяде Дэвиду?
Папа направился к своему грузовику:
— Да. Я... я вернусь к полудню.
— Но, папа, почему сегодня? Сегодня же воскресенье.
— Знаю, дорогая, но сегодня особенное воскресенье.
Я перекрыла воду.
— Почему?
— Сегодня его сороковой день рождения. Я хочу навестить его и подарить подарок, — ответил папа, указывая на бумажный пакет. — Не волнуйся. Я привезу что-нибудь вкусненькое на ланч, хорошо?
— Я поеду с тобой, — заявила я, отбрасывая шланг. Я еще толком не оделась — на мне были только спортивный костюм и кроссовки, даже без носков, но это не имело значения. Я все равно поеду.
— Почему бы тебе не остаться дома и не насладиться утром вместе с мамой? Я уверен, она...