Персональный ад моей души (Флёри) - страница 2

Синицкие пождали губы, но вряд ли их удивило это заявление, видимо, такую реакцию вызвало выражение лица Владимира Прохорова. Вот он и правда, удивился, даже улыбаться не сразу перестал, только рот странно скривился через несколько секунд. Все молчали, не известно уж, чего ждали, наверно, после этих слов, следовала речь самой госпожи Снежной, но она, по непонятным причинам, отсутствовала.

-- Подождите... как Снежная?.. А это вообще кто?

-- А это, Вова, владелица тридцати процентов акций "Вэл стиль". - Пояснил Райковский, сам при этом явно не сиял от счастья, но говорил достаточно уверенно.

-- Как? Каких ещё тридцати процентов? Саша продал акции?

-- Не совсем. - Райковский нахмурился, видимо не хотел отвечать на подобные вопросы, но больше некому, хотя ответ знали все, кроме, разве что самого Прохорова. - Она была одним из главных акционеров и соучредителем "Вэл стиль" двенадцать лет назад. Но по каким-то своим причинам, в судьбе компании не участвовала. На Сашу была оформлена доверенность без права продажи. А теперь Валерия Паллна, -- тон Райковского вызвал понимающую ухмылку Синицких, -- изъявила желание внести свой вклад.

-- Что за бред? Я впервые об этом слышу?! - Не успокаивался Прохоров.

-- Вова, успокойся, -- вступилась Марина Игоревна, -- просто всё это произошло настолько давно, что никто подобную тему и не поднимал. Кто мог подумать, что Лерочка решит вернуться?

-- Что произошло? И что значит вернуться?

-- Ну как же, -- развела руками Синицкая, -- Лера уже лет десять, как эту доверенность подписала, никогда не интересовалась делами, я так понимаю, её больше интересовала прибыль. А вернуться она решила в Россию, так как с тех пор жила в Италии. Мы, честно говоря, и сами пребываем в недоумении, Саша только вчера нас известил о таком решении. Но, согласись, это её право, тем более... вместе с Сашей, они являются держателями большинства акций.

Прохоров окинул взглядом акционеров, краснел от возмущения, но высказать его было некому, вроде как никто из присутствующих этого решения не принимал, так и оставалось, проглотить эмоции. Повисло неловкое молчание, Райковский чувствовал себя вполне вольготно, откинулся на спинку кресла и поднял взгляд к потолку, Синицкие едва заметно улыбались, скорее виновато, они давно знали Прохорова и ценили его вклад в компанию, а вот Глеб, старался не обращать внимания на напряжённую атмосферу, силился непринуждённо улыбаться.

-- Вов, если тебя это успокоит, то я тоже впервые слышу это имя. - Вздохнул Глеб.

-- Да причём здесь успокоит или не успокоит? Я восемь лет отдал компании, я знаю здесь всё от "А" до "Я" и сейчас, когда мы и так не в самом выгодном положении, придёт непонятно кто, и будет диктовать нам свои условия! Я, конечно, не могу знать, что там пришло Саше в голову, но как только он приедет, мы серьёзно обсудим этот вопрос.