— Значит, мы погибли?
— Возможно, — спокойно ответил Консель. — Однако в нашем распоряжении есть еще несколько часов, а за несколько часов можно многое сделать.
Невозмутимое хладнокровие Конселя ободрило меня. Я поплыл более энергично. Но одежда попрежнему стесняла движения и мешала держаться на поверхности.
Консель заметил это.
— Прошу у хозяина позволения разрезать на нем платье, — сказал он.
И он ножом вспорол на мне одежду сверху донизу, в то время как я поддерживал его на поверхности. В свою очередь, я оказал такую же услугу Конселю. После этого мы снова поплыли рядом.
Но положение не стало от этого менее отчаянным. Наше исчезновение могло пройти незамеченным, да если бы даже его и заметили, фрегат все равно не мог, потеряв руль и винт, пойти за нами против ветра. Следовательно, мы могли надеяться только на то, что капитан Фарагут пошлет за нами шлюпки.
Придя к этому заключению, мы решили держаться на поверхности, сколько будет возможно. Чтобы не расходовать одновременно силы, мы решили поступать так: в то время как один из нас, скрестив руки, будет отдыхать, лежа на спине, другой будет плыть вперед и подталкивать лежащего. Каждые десять минут мы должны были сменяться. Таким образом, мы могли удержаться на поверхности воды в течение нескольких часов, быть может даже до восхода солнца.
Какая слабая надежда на спасение! Но ведь человеку свойственно надеяться даже тогда, когда его положение безнадежно.
Столкновение фрегата с нарвалом произошло около одиннадцати часов вечера. Следовательно, до наступления дня нам надо было продержаться на воде около восьми часов. Это было вполне возможно.
Море было спокойно, волн не было. Время от времени я пытался разглядеть что-нибудь в кромешной тьме, но кругом все было пустынно и только светилась фосфорическим блеском потревоженная нашими движениями вода.
Однако около часу ночи я почувствовал смертельную усталость. Сильные судороги сводили мои руки и ноги.
Конселю пришлось одному заботиться о нашем спасении. Скоро бедный малый стал часто и тяжело дышать — я понял, что он недолго продержится.
— Оставь меня! Оставь меня! — сказал я ему.
— Покинуть хозяина? Никогда! — ответил мой преданный слуга. — Я твердо рассчитываю утонуть раньше, чем он.
В эту минуту из просвета в темной туче, увлекаемой ветром к востоку, выглянула луна. Поверхность океана заискрилась под ее лучами. Этот благодетельный свет вернул мне силы. Я поднял голову и обвел глазами горизонт.
Я увидел фрегат — он был в пяти милях от нас. На таком расстоянии он казался едва заметной точкой. Ни одной шлюпки не было в виду.