Но теперь ей стало ясно, что она надеялась на другой поворот сегодня. Она рассчитывала, что за ночь Айрин примирится с откровением Айви и ее реакция будет иной.
В конце концов, Айрин сама родила троих детей – она должна понять свою дочь. Бабушка наверняка обрадуется первому внуку. Так утверждала Эйприл.
Но нет, бабушка не обрадовалась. Впервые в жизни Айви поставила собственные потребности выше интересов «Молинье майнинг». Ее матери это не могло понравиться. Ни в коем случае. И это причиняло Айви боль.
– Ты снова считаешь, – заметил Ангус.
Айви подняла глаза и встретилась с ним взглядом, ее губы были крепко сжаты. Она вздохнула:
– Иногда. Несмотря на все усилия.
Они шли от автостоянки к главному входу в дом для престарелых.
– Это все нервы, – продолжала она. – Раньше я все время так делала, потом думала, что выросла из этой привычки, но, видимо, нет. – Пауза, резкий взгляд в его сторону. – Я виню тебя.
– Меня? – спросил Ангус с наивным видом. – Я не заставляю тебя нервничать. Разве что волную и возбуждаю?
Айви уставилась на него.
– Но сегодня тебе не нужно переживать. Моя мама тебя сразу полюбит. – Ангус наклонился ближе: – Ты отлично выглядишь. Ты не скажешь ничего обидного. А если и скажешь что-то не то, не переживай – она все равно не вспомнит.
Челюсть Айви отвисла.
– Это же бестактно.
Ангус усмехнулся:
– Поверь, моя мама сама первой отпустит эту шутку. Пойдем сделаем это. Обещаю, она не кусается.
Дом для престарелых представлял собой небольшое специализированное учреждение, состоящее из нескольких отдельных домиков и просторного одноэтажного здания для пациентов интенсивной терапии, как, например, его мама. Миновав стойку регистрации, Ангус провел Айви через общие гостиные и столовые в комнату своей мамы. Это было просторное помещение – напоминавшее хороший гостиничный номер, – с кроватью, небольшой гостинной зоной, а также отдельной ванной комнатой.
Его мама сидела на диване и смотрела новости ABC.
– Ангус! – улыбнулась она, когда они вошли в комнату.
Это было хорошее начало. В худшие дни – для них обоих – Ангусу приходилось напоминать ей, кто он такой.
– Мама, – сказал он, – это моя подружка, Айви Молинье. Айви, это моя мама, Хиллари.
– Приятно познакомиться. – Айви протянула руку, и Хиллари крепко ее пожала.
– И? – Хиллари уставилась в пространство между ними.
– У нас кое-какие новости, – сказал Ангус. – Но сначала мы выпьем чаю, хорошо?
Вскоре все трое устроились с чашками за небольшим журнальным столиком.
Айви нервничала. Это было почти незаметно – она переплетала и расплетала пальцы, – но тем не менее. Ангус не смог сдержать улыбку.