— Мы были рядом с победой, — утром 11 сентября сказала Жанна, представ перед своим королем.
Карл Валуа гневался и метал громы и молнии только при самых избранных — Ла Тремуе, архиепископе Реймсском, де Гокуре. Но когда Дева появилась перед всем двором, он был величественно спокоен.
— Увы, Жанна, мы не были близки к победе. Время захватить Париж еще не настало. Ожидание — порой тоже битва.
— Ожидание и подвело нас, Ваше Величество! — не удержалась девушка. — Париж успел подготовиться к осаде!
Карл Валуа потемнел лицом — это был вызов. Жанна при всех обвиняла его в том, что из-за его медлительности они проиграли битву. Но он быстро согнал набежавшую тень, хоть ему это и было нелегко. Он даже нашел в себе силы приветливо улыбнуться.
— На все воля Господа, — сказал он. Король встал со своего походного трона и, пройдясь по зале, громко оповестил двор: — Мы возвращаемся к берегам Луары — в Жьен. Завтра же. Такова моя воля!
Сердце Жанны больно сжалось. Это было поражение. Трагедия. Катастрофа. Париж оставался в руках англичан… Девушка ничего не знала о том, что совсем недавно Карл Валуа принимал у себя некоего Пьера де Бофремона, знатного бургундского дворянина, который от лица своего сюзерена пообещал, что Филипп Бургундский вскорости приедет в Париж и будет говорить с людьми ему верными и убедит их сдать столицу королевства французам. Для этого он выпросил у Карла охранную грамоту — дабы герцогу свободно странствовать по землям, занятым королем Франции.
…В день ухода армии из предместий Парижа Жанна в сопровождении д’Олона и пажа де Кута принесла в аббатство Сен-Дени свои сверкающие доспехи и оружие — меч дю Геклена из Сент-Катрин-де-Фьербуа и боевой топор, подаренный ей де Ковальоном при взятии бастиона Сен-Лу.
Дева чувствовала за собой вину. Она навязала врагу битву в день Святой Богородицы. Несколько тысяч человек нещадно избивали друг друга. И вот — бой позорно проигран.
Великий поход, который начинался как гром небесный, и ангелы разили в нем демонов, пророча царство света, был окончен.
Жанне казалось, что она шагает в пустоту…
То и дело менялся пейзаж. Замки, принимавшие короля-триумфатора, сменяли друг друга. И вот уже заблестела впереди осенняя Луара…
Армия прибыла во главе с королем в Жьен, где и была распущена. Для Жанны это казалось последней точкой в великом походе. Из Жьена двор переселился в замок Мён-сюр-Йевр. Рядом с королем уже была королева Мария Анжуйская и ее мать Иоланда Арагонская.
— Я не ошиблась в вас, — наедине с Жанной сказала ей королева четырех королевств. — Вы — наша героиня.