– Кто это? – прошептала Свон.
– Ты об этом, в черном? Заметила, какие у него глазищи? -Меня словно огнем опалило, когда он взглянул! – Берта, повернувшись к Амали, добавила, – Надо бы послать мальчишку, пусть разузнает.
Старшая кухарка зашептала на ухо дворовому, что стоял рядом, он понятливо кивнул головой и скрылся в толпе.
Женщины вернулись на кухню, обсуждая жениха.
– Он же старый и толстый! – протянула одна, – Не хотела бы я такого мужа. Но видать денег много. Кольца, почитай, на каждом пальце, да и одежда вся каменьями украшена. Горят, как звезды!
– Это Силинде принц такое наказание удумал, чтобы меньше силки в чужих кроватях раскладывала.
– Да, ладно жених! Вы того, в черном, заметили? Как он на меня зыркнул! Словно ушат ледяной воды вылил. Б-р-р-р.
– Ой, и на меня посмотрел! Аж до сих пор дрожу вся!
– Цыц, бабоньки! – прикрикнула повариха, – Это он на меня смотрел! Краси-и-и-вый мужчина! Так и хочется для него силки разложить!
Все опять засмеялись и разошлись по своим делам: кто овощи чистить, кто мясо разделывать, а кто и соснуть часок. Свон пошла в комнату вместе с поварихой. Берта всегда отдыхала в это время: ей находиться на кухне до поздней ночи, а здоровье уже подводило, болели ноги.
Войдя в комнату, женщины замерли, увидев творившийся там беспорядок. Кто-то рылся в вещах и разбросал их по полу.
Дверцы шкафа кто-то оставил открытыми. Свон подбежала к нему и ахнула. Все три платья, бережно хранимые ею, были изрезаны на лоскуты. Два из них она сама переделывала из старых платьев девиц Шовеллер. Сестры, уезжая в столицу, бросили вышедшие из моды наряды за ненадобностью. Третье, зеленое, подарили матушки и Алекс на восемнадцатилетие. Девушке стало так обидно, что она села на пол и заплакала, прижав к лицу изрезанную юбку.
Не успела повариха произнести и слова, как в комнату влетел слуга и затараторил:
– Свон велено придти в приемную залу. Сказано прилично одеться. Её Величество королева Елизавета Эрийская изволила видеть ее.
– Ты подожди, не убегай, – повариха схватила его за рукав, – объясни толком!
Видя, что слуга морщит нос, пригрозила, – Не дам больше колбасок, как ни проси.
Молодой парень вздохнул и, глянув на заплаканную Свон, рассказал:
– Сразу после завтрака в зале для приемов собрались высокородные дамы: графиня с дочерьми, их подруги и прочие гостьи. Я дежурил у двери на случай каких-либо поручений. Вдруг пришла королева с принцами и спросила, все ли женщины замка Шовеллер, кроме, конечно, слуг, здесь? Графиня подтвердила. А та спрашивает: «А где ваша воспитанница?». Миледи конечно удивляется: «Какая воспитанница?». Королева так коротко ей бросает: «Свон. Хочу ее видеть». Наша говорит: «Ах, зачем, Ваше Величество? Она же просто подкидыш! Да и не знаю, где эта корова гуляет!» А сама на Чарис зыркнула, та вышла быстро. Я думал, за Свон побежала. А королева прикрикнула: «Мне решать!» Тут графиня Аллен подошла ко мне и говорит: «Ступай, приведи Свон, да пусть эта неряха оденется приличнее». А сама ущипнула, – слуга оголил руку, на которой красовался синяк, – и шипит, словно змеюка: «Быстро позовешь, розгами запорю!». Вот я и шел к вам вокруг замка, по самой длинной дороге.