В темных, чувственных глазах Люка вспыхнуло удивление.
- Нежданно-негаданно ты решилась удивить человека, который, как я понял, тебе не особо и нравится. Что-то случилось?
Кимбер побледнела. Черт, он так быстро догадался...
- Мне... мне просто нужно поговорить с Диком. Это… срочно.
***
Дик застыл у входа в кухню, сжав челюсть. Черт, он узнает этот сладкий, девчачий голос где угодно. Высокий, ритмичный, как правило, с легкой ноткой озорства. Кимбер Эджингтон. Она заставила его член вздрогнуть. И так было всегда.
Каждый день, работая на полковника, он видел ее. Одного ее голоса было достаточно, чтобы отправить сумасшедший поток крови прямо к его паху. Один взгляд ее прекрасных карих глаз - и он был в полной боевой готовности.
Поправив выпирающую ширинку, Дик поморщился. Черт побери, она по-прежнему обладала той притягательной силой. По крайней мере, она больше не была семнадцатилетней девушкой, искушающей мужчину, который был слишком взрослым для того, чтобы узнать ее получше, и слишком придурком, чтобы не думать о том, как тяжело ему давался каждый отказ.
Поэтому пять лет назад он перестал работать на ее отца, прежде чем успел наделать каких-нибудь глупостей из разряда тех, о которых потом жалеют всю свою жизнью. Оба. Но, твою мать, что она делала здесь, прямо сейчас, в его доме? Черт, есть только один способ выяснить это...
Как только он зашел на кухню, она ахнула.
Дик тут же прислонился к кухонному островку, чтобы скрыть свой бесстыдный стояк. По веселой улыбке Люка он понял, что от брата ему это скрыть не удалось. Но сейчас он был полностью сосредоточен на лице Кимбер.
Более зрелые линии. Пухлые губы. Веснушки исчезли. Легкий намек на макияж. Вокруг нее по-прежнему витала атмосфера невинности, так и навевающая мысли о грязном сексе. Дик отдал бы все заработанные медали, взамен на то, чтобы убедиться в ее девственности. Безумие. Девушке должно быть около двадцати двух-двадцати трех лет. Но, следуя инстинкту, Дик не сомневался, что так оно и было.
Хреново! Ему нужно выпроводить ее отсюда. И чем быстрее, тем лучше. Головокружительное возбуждение и девственность были плохим сочетанием.
- Кимбер.
Его голос звучал, как измельченный гравий. Он подавил желание поморщиться.
- Дик, - его имя слетело с ее блестящих розовых губ.
Хрипотца в ее голосе сделала его еще тверже. И после того, как она прикусила свою тепленькую нижнюю губку, все, о чем он мог думать, так это о том, как его член скользит по ее губам, глубоко проникая в жаркий шелк ее рта, в то время, как она смотрит на него своими невинными глазами.