– Мне говорили, – киваю я, все еще не желая верить в то, что слышу.
– Так как насчет того, чтобы поужинать вместе со мной сегодня вечером?
– Тут? – я посмотрела в сторону коридора, и Андре расхохотался.
– Нет же, господи. Где вы остановились? Напишите мне адрес, я приеду за вами.
– Зачем? – окончательно растерялась я.
– Поужинать, – ответил он, состроив «страшные» глаза. – Заодно обсудить все детали операции – если я за нее возьмусь.
– А вы возьметесь? – ухватилась я за соломинку.
– Я ничего не могу обещать, – развел руками он. – Но у вас будет возможность убедить меня. Кто знает, насколько вы можете быть убедительны.
Когда я писала адрес, руки дрожали, но Андре казался абсолютно спокойным. Вот вам и самоконтроль. Минус тебе, Дарья Георгиевна. Вопрос стучал в моей голове отбойным молотком, не давал мне покоя, бился жилкой на виске. Я протянула бумажку Андре.
– Но зачем? – спросила я, не удержалась, и мне стало душно и тяжело дышать. Он определенно флиртует со мной. Или нет? Или это не флирт, а игра в кошки-мышки?
– Что – зачем? – И он снова склонил голову набок.
– Зачем вам этот ужин? – уточнила я. Андре ухватился за край бумажки, но я продолжала ее держать.
– Странный вопрос, вы не находите?
– Странное приглашение, – вторила я ему.
– Вы находите? – Андре наклонился и, перевернув мою ладонь, аккуратно достал бумажку. Затем, приблизившись к моему уху, прошептал: – Может быть.
Скажи мне, скажи, что ты хочешь меня.
Что-то внутри меня сошло с ума, и я стояла совершенно потерянная, смотрела перед собой, ничего не видя. Только запах его туалетной воды с легким оттенком хлора. Поцелуй меня…
– Месье Робен, вам звонок по третьей линии, – женский голос из интеркома на большом телефонном аппарате возник как гром среди ясного неба. Я вздрогнула и отшатнулась, но месье Робен и не собирался делать ничего такого. Он довольно улыбнулся, затем взял трубку и углубился в разговор о каких-то микробиологических исследованиях. Моего французского не хватило бы, чтобы перевести такой разговор, но этого было и не нужно. Месье Робен на секунду оторвался от телефонной трубки и кивнул мне.
– Увидимся вечером, – и он снова погрузился в диалог с медсестрой.
Я выбежала из клиники, даже не зайдя к маме, я была слишком смущена и потрясена и совершенно не понимала, что произошло. Меня пугала перспектива провести вечер с Андре, пугала настолько, что я всерьез задумывалась о том, чтобы не прийти на встречу. Даже если это будет стоить моей маме операции. Впрочем, невозможно представить, чтобы этот мужчина поставил решение об операции в зависимость от того, насколько «убедительной» я буду.