- Как я могу быть счастливой, когда придется провести остаток жизни с чувством вины? Когда твои братья твердят, что мой выбор разрушит семью?
- Не ты решила уйти. Это сделал папа.
- А теперь он вернулся и хочет, чтобы все мы снова были вместе.
- Ты имеешь право двигаться дальше.
- Когда оба моих сына настаивают на том, чтобы я дала вашему отцу еще один шанс? Отец Доннелли говорит, что так и должна поступить хорошая жена.
«Просто прекрасно, - подумала Джейн. – Католическая вина была самой мощной из всех возможных».
Зазвонил мобильный Джейн. Она посмотрела на экран, увидела, что звонит Маура и переключила телефон на голосовую почту.
- И бедный Винс, - сказала Анджела. – Из-за него я тоже чувствую себя виноватой. Из-за всех тех свадебных планов, которые мы строили.
- Это все еще возможно.
- Я не вижу, как это возможно, не сейчас. – Анджела откинулась на стуле, пока кофеварка булькала и шипела за ее спиной. – Прошлым вечером я наконец-то ему сказала. Джейни, это было самым трудным, что я когда-либо делала в жизни.
«И это была заметно по ее лицу. Опухшие глаза, опущенные уголки рта – была ли это новая и будущая Анджела Риццоли, святая жена и мать? В мире уже и так слишком много мучеников», - подумала Джейн. Мысль о том, что ее мать присоединится к их легиону, разозлила ее.
- Мам, если это решение делает тебя несчастной, ты должна вспомнить о том, что это твое решение. Ты сама выбираешь не быть счастливой. Никто не может заставить тебя это сделать.
- Как ты можешь такое говорить?
- Потому что это правда. Ты – хозяйка положения, и ты должна взять ситуацию в свои руки.
Ее телефон подал звук текстового сообщения, и она увидела, что это снова была Маура: «НАЧИНАЮ ВСКРЫТИЕ. ТЫ ЕДЕШЬ?»
- Давай, езжай на работу, - махнула рукой Анджела. – Тебе не нужно заморачиваться этим.
- Я хочу, чтобы ты была счастлива, мам. – Джейн повернулась к двери, а затем снова посмотрела на Анджелу. – Но ты тоже должна этого хотеть.
Для Джейн стало облегчением выйти наружу, подышать свежим холодным воздухом и очистить легкие от мрака дома. Но ей не удалось избавиться от злости на своего отца, братьев, отца Доннелли и на каждого мужчину, который посмел сказать женщине, в чем заключался ее долг.
Когда телефон снова зазвонил, она ответила с раздражением:
- Риццоли!
- Э-э-э, это я, - произнес Фрост.
- Да, я уже еду в морг. – Буду там через двадцать минут.
- А ты еще не там?
- Мне пришлось заехать к маме. А ты почему не там?
- Подумал, что лучше будет, если я… э-э-э… займусь другими вещами.
- Вместо того чтобы все утро блевать в раковину. Отличный выбор.