— Похоже, эти бандиты никого и ничего не боятся. Ты знаешь, Владимир, что за меня есть кому заступиться. Я попросил помощи у Гиви Стреляного. Ну, он очень авторитетный человек. Мы с ним оба из Кутаиси. Земляки. Так вот, он ничем не смог мне помочь. Эти отморозки в очень грубой форме посоветовали ему не совать нос в их дела.
Бойко поднял на собеседника мутные глаза. Ему хотелось напиться до чертиков. Все же последние слова грузина заинтриговали его.
— Кто же стоит за всем этим? — уже с трудом ворочая языком, спросил бизнесмен.
— Люди, делающие свой бизнес почти во всех горячих точках. Они попросту заколачивают бабки, Володя. Политика для них — лишь средство обогащения.
— А мы-тο тут при чем? — Бойко налил себе очередную порцию водки. — К чему все эти наезды?
— А нас, Володя, просто отдали на растерзание определенной части криминалитета. Самым отмороженным и беспредельным бандитам. В обмен на их поддержку. Теперь они требуют расчета, свою долю от пирога. И этот пирог — мы. Нами пожертвовали, чтобы накормить этих голодных волков.
Ошарашенный этими откровениями, Бойко даже слегка протрезвел. Он поставил опорожненную бутылку «Абсолюта» на стол и уныло сказал:
— Теперь понятно, почему эти твари ничего не боятся. Их поддерживает власть, будь она проклята!
— Именно, Володя. Здесь нам ловить нечего. Лично я перебираюсь в Россию. Продаю свое дело и уезжаю. Там еще можно вести более или менее нормальный бизнес. Хотя…
Грузин многозначительно помолчал, глядя на то, как, давясь рвотными спазмами, вливает в себя спиртное Бойко.
— Хотя не удивлюсь, если и в России в самое ближайшее время произойдет то же самое. Ведь основные деньги — в Москве. В России…
Иван, насвистывая, вышел из электрички на платформу. Натруженные ноги слегка подкашивались, пальцы рук до сих пор дрожали от десятков произведенных выстрелов, да и ушиб все еще не давал забыть о себе. Но все это меркло по сравнению с прекраснейшим и яростным чувством, которое сейчас переполняло Ивана. Он ощущал себя настоящим воином, причастным к великим грядущим событиям, и был несказанно горд этим. Окружавшие люди казались мелкими и никчемными; все их заботы и радости не стоили и выеденного яйца. Счастье — в борьбе! В уничтожении врагов!
На остановке он сильно толкнул плечом довольно крепкого мужчину лет сорока, спешившего на электричку. Тот открыл было рот и даже слегка надвинулся на Ивана, собираясь высказать нахальному недорослю все, что о нем думает, но заглянул в его глаза и молча протиснулся в переполненный вагон. Кнут усмехнулся: теперь так будет всегда. Травоядные всегда отступают перед хищниками! Именно так сказал Толик напоследок, когда, отправляя курсантов домой, жал наиболее отличившимся руки. И он абсолютно прав!