— Я причиняю тебе боль?
— Да.
— Тебе это нравится?
Она сжала зубы и не ответила.
Он еще крепче стиснул ее запястья, заставив ее вздрогнуть.
— Тогда скажи, чтобы я прекратил.
Но Кэрри не могла. Она оцепенела от того, что Лео смог доказать свою власть над ней таким мерзким способом. Самообладание окончательно изменило ей. Чувствуя себя совершенно разбитой, она натянула простыню до самого подбородка и, перевернувшись на живот, уткнулась в подушку. Она плакала от стыда и унижения, которому подверглась по собственной же глупости и доверчивости. Она плакала до тех пор, пока просто не иссякли все слезы, после чего, совершенно измученная и опустошенная, перевернулась на бок и уставилась в окно.
Лео долго лежал не шевелясь, прежде чем приподнялся на локте и тихонько стер с ее мокрой щеки последние слезы.
— Прости меня, Кэрри… Мне очень жаль, — хриплым голосом прошептал он, отводя с ее щек влажные шелковистые пряди.
В голосе Лео прозвучала такая отчаянная мольба, что сердце Кэрри сжалось от боли. Плечи ее затряслись от беззвучных рыданий. Теперь она уже плакала от страха перед своей любовью. Кэрри теперь боялась этой любви. Она поняла, что бессильна перед ней. Лео крепко обнял ее, легкими поцелуями осушая слезы.
— Лео, почему?.. Почему ты заставил меня прийти сюда? Почему ты так груб сегодня? Тебе действительно хотелось причинить мне боль?
— Да.
— Но почему? Почему?
— Не знаю. Если я отвечу «потому что люблю тебя» — это прозвучит абсурдно.
— Я так не считаю, — ее голос был тихим.
Он отвернулся от нее, соскользнул с крбвати и как всегда в тяжелые моменты потянулся за сигаретами. Он курил молча, с мрачным выражением лица.
— Лео?
Он обернулся.
— Ты все еще хочешь жениться на мне?
Он долго молчал, прежде чем сказать.
— Нет.
От невольного изумления у нее округлились глаза.
Лео взял ее руку.
— Ты была права. В этом нет необходимости. Какое значение имеет клочок бумаги? Ты пришла ко мне сегодня по доброй воле. Ты позволила мне заниматься с тобой любовью здесь, понимая, что люди внизу знают, что мы делаем. Ты позволила причинить тебе боль. Для меня этого достаточно.
— Это было испытание?
— Я не думал об этом, но… в общем, полагаю, что да.
Кэрри провела пальцем по его припухшей губе, которую она укусила.
— И я успешно прошла это испытание? — тихо спросила она.
Он улыбнулся.
— Да. Прошла. С развевающимися знаменами. А теперь…
— Что теперь?
— Теперь тебе придется стать очень смелой девочкой, принять приличный вид и подвергнуться еще одному испытанию — выйти отсюда. — Он поднялся и притянул ее к себе, зарывшись лицом в ее спутанные волосы. — Потом мы пойдем домой.